Хихикать над научными работами — не ехидно, а подтверждающе — вроде не принято. Но удержаться не могу:

«Широко представлена субституция гласных о/у (гласный о прототипа, находящийся в сильной позиции, редко безударный, в коррелятивном заимствовании замещается наиболее близким по природе звука долгим у): парахут, дуктыр, кантур, расхут и т.д.; субституция е/и: билит, гәзит, кәнфит, фаним, марфим, кәмит, жилит, иликтерик, Линин – в сильной позиции, тилиграф, тилифун, инсиклапидия, идиал – в слабой; субституция гласного о, находящегося в прототипе в слабой позиции, гласным а в коррелятиве: канфит, калликсия, афтамабиль, бальнис, адвакат, аригинальный. Яркой чертой морфологической ассимиляции является выпадение флексии а – показателя грамматической категории женского рода: кантур, марфим, фаним, бальнис, фабрик и мн. др. Яркой чертой ассимилированности русской лексемы в татарском языке выступают явления протезы (эшләпә, эскәтер, өстәл, эскәмия, ьsxalastik, estina, ьznakum, ьşkaf), эпентезы (pьlan, tijatьr, pesivdanim, arkictьr, kьlavьn), апокопы (vьlas, eskәter, өjәz (уезд), cas (часть), ьsjьz (съезд), kammunis) и синкопы (шиблет, персидәтел), отражавшиеся и в графике рассматриваемых источников в первые десятилетия после Октябрьской революции.»

Как на деревню дедушке съездил.