Полку детской литературы прибыло В шорт-листе конкурса детской и подростковой литературы |
Не устояв перед моим злобным напором, Вадим Нестеров написал блестящую статью про «Облачный полк».
Так победим.
Полку детской литературы прибыло В шорт-листе конкурса детской и подростковой литературы |
Не устояв перед моим злобным напором, Вадим Нестеров написал блестящую статью про «Облачный полк».
Так победим.
Вадим Нестеров — про Павла Калмыкова, Юрия Третьякова и правильную детскую литературу.
Традиционно вношу поправку.
Вопрос не в том, что назгул с балалайкой — каша, а бублик для гуманоида — гармония мира. Вопрос в выращивании поколения со сбитым — не прицелом, это бы ладно, — а просто нюхом.
Автор на эту особенность указал, но не объяснил. А ведь мог, например, разоблачить ту же фэнтези как жанр, упирающий славянский способ мышления в тевтонско-скандинавские традиции, с которыми ваще-то славянско-угро-тюркское отечество билось с додревних времен. И вполне успешно.
Но политическое поражение, вернее, пораженчество последних десятилетий притащило на своих плечах пораженчество не только социальное, но и культурное. И это простое-получение-удовольствия накрыло всех, а молодежь, которой просто не с чем сравнивать — наглухо.
И вырос легион потребителей и творцов, который искренне не понимает, что баба яга с кощеем и назгул с орками — они из разных миров. Который убежден, что Мордор не про него писан. И который верит в добрых драконов и не помнит, что дракон — это просто прожившая сто лет змея, которая еще через тысячу лет превратится в юху, девицу-оборотня, губящую всех, до кого дотянется.
Хорошо, что когда-нибудь детишки поймут, как ошибались.
Жаль, что тысячу лет для этого ждать не придется.
«Газета.ру» о новом романе Владимира Покровского:
«Липецкое микроиздательство «Крот» выпустило сногсшибательным тиражом (100 экз.) новый роман Владимира Покровского – ведущего отечественного фантаста 80-х, который дал имя заметному направлению литературы, оказал неизгладимое влияние на младших товарищей, а потом цинично удалился в редакционное подполье.
В конце 80-х особенно пытливые литературоведы впадали в некоторый ступор, пытаясь пристроить по полкам новых авторов вроде Виктора Пелевина, Андрея Лазарчука, Андрея Столярова или Эдуарда Геворкяна. А они, что твой Жихарка, в подогнанные полки не лезли. И тогда Владимир Покровский, московский научный журналист и везучий молодой (в сорок, как положено, лет) писатель, рассказы которого украшали половину чего-либо стоящих сборников фантастики, – так вот, тогда Покровский и придумал термин «турбореализм», забав с которым всем желающим хватило лет на пять.
Идея была такая: реализм имеет дело с реальностью, фантастика внедряет в эту реальность вымысел, а турбореализм исходит из того, что реальность и есть вымысел.
На самом деле смысл дискуссий был не совсем академическим: внедрение нового термина запросто трактовалось как не первая и далеко, конечно, не последняя попытка группы фантастов отряхнуть с ног цеховой прах и обратить на себя внимание широкой публики, числящей фантастику по разряду «популярные лекции об атомном тракторе».
Совсем успешной попытку назвать нельзя – рановато стартовали, до появления «Матрицы» и иных популярных пособий по солипсизму, снесших крышу благодарному человечеству, оставалось еще лет десять. Но отдельные удачи турбореалистам улыбались, и достаточно широко. Достаточно вспомнить творческий путь, а лучше тиражи Виктора Пелевина. Да и прочим авторам, причисленным к разряду, есть чем похвастаться. А вот везучий Покровский, «Танцы мужчин» и куаферский цикл которого, положа руку на сердце, легко убирали почти любой шедевр Пелевина (если не считать рассказов из гениального дебютного сборника «Синий фонарь»), – он вот печатается сто-ровным тиражом.
Дело не в кризисе, конечно, и не в падении мастерства.
У Покровского и прошлая книжка вышла там же – и вдвое меньшим тиражом. Зато дебютный сборник «Планета отложенной смерти» (1998 г.) попал в самую престижную на тот момент серию «Звездный лабиринт» и даже был украшен чуть побитой фотошопом физиономией американского актера Джеймса Белуши, подобной чести удостаивались разве что детективы из серии «Черная кошка» (забыть скальпированного тем же фотошопом Роберта де Ниро с обложки книги «Беспредельщики» решительно невозможно). Белуши благодарить, маркетинговую службу, предыдущий кризис или читателя, непривычного к остропсихологическому экшену, – неизвестно, но на этом отношения Покровского с издательскими концернами завершились, и автор вернулся в испытанную советским временем колею. Только раньше он публиковал рассказы в журналах «Металлург» и «Химия и жизнь», а теперь в журнале «Если» и газете «В мире науки».
«Крот» – издательство при «чисто любительском липецком обозрении фантастики «Семечки»» Сергея Соболева – видная станция при той же колее. «Крот» публикует «малотиражные книжки, непосредственно относящиеся к фантастике или затрагивающие проблемы изучения этого вида творчества». Книжки получаются разные: то «Дискурсивно-нарративная организация романа А. Н. и Б. Н. Стругацких «Хромая судьба», а то вдруг «Фантастика глазами биолога» маститой и увенчанной Марии Галиной.
Покровский, следует признать, антуражу соответствует: даже названия «кротовские» книги получают самые непосредственно относящиеся. Повесть 2001 года, с которой, по большому счету, начался «Крот», называлась «Георгес, или Одевятнадативековивание» и была посвящена любви (во всех смыслах) на фоне скачущих стен, веков и принципов (во всех смыслах).
Свежий роман называется «Пути-Пучи. Разговоры о Человеке Будующем и о том, надо ли заботиться о будущем людей будущего» (название воспроизведено без ошибок). Как ни странно, отношения к премьер-министру Российской Федерации книга не имеет, зато имеет отношение к иронической криптографии и распространенному среди русских писателей стремлению рассказать подлинную историю христовых мук.
То есть: сын божий претерпел и вознесся совсем не по причинам, изложенным в известных книгах, а в рамках очередного 300-летнего цикла, по итогам которого Правый сосед Бога свергает Левого и становится на его место (а Пути-Пучи – одна из костей, брошенных мрущим на этом пути дуракам). На самом деле, конечно, иерусалимский инцидент – лишь одна из как-бы-исторических глав, которые готовят читателя к очередной ошеломительной битве – ведь очередной 300-летний цикл истек, оказывается, совсем недавно. Но в последний момент действие ломается и из традиционной апокрифики перетекает в традиционную же историю потери любви.
И в этом сила и слабость романа.
Сила – потому что слом сюжета и вообще драматургии получился очень впечатляющим и нешаблонным. Слабость – потому что впечатляет и спонтанность этого слома: будто автор просто устал прописывать давно придуманный сюжет и решил на последних двадцати страницах уйти куда-то вбок.
Тем не менее общий уровень «Пути-Пучи», как и (тоже вполне традиционной) эсхатологической повести «Перед взрывом», сильно выше среднего, осмысленная беспощадность стиля и оголенность интонации цепляют всерьез, а нарочитые недоговоренности заставляют думать и думать сильно после прочтения.
В общем, правильный тираж у книжки.
Дожить бы до времени, когда он неправильным станет.
Приди, приди, желанное.»
http://gazeta.ru/culture/2009/03/12/a_2956540.shtml
Как говорится, ППКС.
Отныне зовите меня остряками в родных палестинах.
http://gazeta.ru/culture/2009/02/25/a_2948712.shtml
«В детскую литературу после двадцатилетнего молчания вернулся Павел Калмыков, блестящий дебют которого до сих пор живет в списках, песнях, блогах и сердцах читателей…
Шебутная, веселая и умная повесть Павла Калмыкова «Ветеран Куликовской битвы, или Транзитный современник» только что опубликована новосибирским издательством «Свиньин и сыновья». Издание можно считать коллекционным благодаря изощренной иллюстрированности (90 картинок на 300 страниц текста), ограниченности тиража (500 экз.), а также судьбе повести, которая шла к читателю больше 15 лет…
Калмыков прославился в 1989 году, когда в журнале «Уральский следопыт» вышла его сказка «Школа мудрых правителей» (она же «Истории королятника», она же «Очень правдивая сказка»). Сказка тоже была веселой, шебутной и умной, и здорово эта история (про планету Бланеду, на которой буянили разудалые короли, шуты и генералы с именами типа Зереша, Бажа или Антрюжа) выделялась на тогдашнем мрачном фоне…
Онколог и уроженец Камчатки Калмыков… писать не бросал, зато бросил печататься. Не добровольно, само собой. Пара рассказов вышла в журнале «Урал», а «Ветерана Куликовской битвы» с удовольствием принял к печати «Уральский следопыт» – и умер. Умер, в смысле, журнал, и, в смысле, сугубо временно. Но реинкарнация получилась бледной, и, что не самое, но почти самое обидное – среди прочих творческих планов предыдущей редакции погорела и идея напечатать сказку Калмыкова.
А сказка замечательная. Умная, насмешливая, с полубезумным сюжетом, при всем при том жестко прописанным и логично завязанным: несколько уральских школьников принимаются искать чокнутого пенсионера, который то партийный лозунг изувечит, то рельс трамвайный сопрет и с ним на плече легко так ускачет вдаль, то головой вперед нырнет в меленькую лужу – да и не появится. Естественно, одним школьникам такого супердеда отыскать слабо – на помощь приходят милиция, пожарные, хирурги и педагоги. Ну и находят на свою голову – Кощея Бессмертного.
Причем последний фактически негласно управляет поисками, похищая очаровательных следопытш. Да еще, пакость бессмертная, но обаятельная, нудит временным попутчикам: «Вам хорошо: нагадил да помер, а мне на этой планете еще жить и жить».
http://www.gazeta.ru/culture/2009/01/16/a_2925136.shtml
Заказать книжку можно здесь.
Как счастливый обладатель экземпляра заверяю: «Ветеран» довольно роскошен и объективно необходим всем, кому понравилась «ШМП».
Прочитать первые главы «ВКБ» здесь, а вспомнить «ШМП» — здесь.