«По ту сторону пруда»

Сергей Костин

1999 год, канун второй чеченской войны. Нелегал СВР Пако Аррайя, давно ведущий непростую, но интересную жизнь манхэттенского туроператора для миллионеров, получает задание Москвы прибыть в Лондон под видом законспирированного ЦРУшника и размотать местную сеть, вербующую в местных мечетях моджахедов для Кавказа. На пятый день операции Пако и его старого дружка из Леса берут в заложники неизвестные со стволами. Так начинается первая книга дилогии — «Туман Лондонистана».

Двенадцать лет спустя Пако, счастливо забывшего давнюю лондонскую операцию, срочно выдергивает на московский ковер московский начальник – чтобы сообщить: один из офицеров СВР только что бежал в Британию, где, скорее всего, попытается продаться MI5. Со всеми секретами, понятно. На беду именно этот офицер в 99-м работал в лондонской резидентуре и был единственным, кто знает о существовании Пако – а стало быть, сдаст его если не первым, то вторым делом. Аррайе надо немедленно захлопнуть за собой американскую дверь, за которой останутся любимые жена-сын-теща (не подозревающие, кто таков глава семейства на самом деле), смысл жизни и, в общем-то, вся жизнь как таковая. Пако, пацифист и веган, от отчаяния предлагает второй вариант – лично отправиться в Лондон, найти предполагаемого приятеля и как-то гарантировать его молчание. Так начинается вторая книга, «Страстная неделя».

Цикл Сергея Костина с самого начала был уникальным для отечественной литературы явлением: столь правдоподобного, хорошо прописанного и обаятельного шпионского романа у нас не было и, боюсь, не будет. Доброжелательная компетентность и, не побоюсь этого слова, гуманизм (вернее, побоюсь, но повторю с уточнением: воинствующий гуманизм) редкие птицы на наших небесах, а уж в литературе, тем более рассказывающей о спецслужбах, вообще фрукты небывалые. Но Костину удается держать планку с маркой: читатель верит Аррайе и в Аррайю, оказавшегося в очередной непростой ситуации. Каждая книга про совестливого нелегала сочетает острый сюжет с изрядной суммой этических головоломок, не забывая про естественный для шпионского триллера этнографический компонент. Аррайя решал задачки, связанные с выживанием и выцарапыванием информации во Франции, Афганистане, Индии и Эстонии. Теперь настал черед Англии, которая для российского истеблишмента давно стала обетованной набережной и родовой травмой фермой.
Введение героя с той стороны пруда (как англосаксы называют разделяющую их Атлантику) запускает мощный механизм остранения, который выводится на долби-уровень двухчастевой структурой книги. За двенадцать лет, разделяющих действие частей дилогии, мир изменился изрядно – и Костин позволяет остро ощутить эту разницу. Если первая часть является классической приключенческой драмой физических столкновений, то вторая оказывается нейролингвистическим технотриллером, гимном тотальной прослушке, айфоновой эквилибристике и силиконовым маскарадам, которые позволяют павуку-агенту за полдня охватить невидимой сетью весь Лондон, не показываясь на глаза ни одной из зацепленных мух.
Дилогию«По ту сторону пруда», таким образом, можно считать годным пособием по прикладной социологии с антропологией на этапе техпереворота. Впрочем, при чем тут пособия. «По ту сторону пруда» — роскошный триллер, какие умеет делать только Костин. Потому что он про людей, а не про политику, гаджеты или шпионов.
Очень рекомендую.

Тайна четырех книжек

А вот угадайте, пожалуйста, что объединяет эти книги — и между собой, и с любезной мне темой внешней разведки?

Мищенко Дмитрий. «Нина Сагайдак». Перевод с украинского. «Детская литература», 1970 г.
Сейтназаров Галым. «Сквозь бурю». Перевод с каракалпакского. «Детская литература», 1976 г.
Ткачев Павел. «Сердце коммунара». Перевод с белорусского. «Детская литература», 1974 г.
Харчук Борис. «Осип с гроша сдачи». Перевод с украинского. «Детская литература», 1979 г.

(Комменты забыл сразу скрыть, делаю это с некоторым опозданием. В кэш чур не подглядывать.)

«Рука Москвы (записки начальника советской разведки)»

Леонид Шебаршин

Парнишка из Марьиной Рощи почти случайно поступил на востоковедение, отправился помощником и переводчиком посла в свежеобразованный Пакистан, дорос до третьего секретаря, согласился перейти в КГБ, по окончании спецшколы был оперативником и резидентом под посольской крышей в Пакистане, Индии и Иране, после измены сотрудника отработал положенное московским аналитиком, окончательно вернул доверие, повозив комитетское и партийное начальство по Афганистану, в перестройку стал замом, а потом и начальником внешней разведки, после путча сутки возглавлял трясущийся от ужаса КГБ, с облегчением сдал дела Бакатину и через несколько недель ушел в отставку (не дождавшись, например, обреченной сиять в веках сдачи американцам схемы подслушки посольства).

Леонид Шебаршин сделал впечатляющую карьеру в Первом главном управлении в не самое впечатляющее время. Титаны, монстры и гении (часто в одном лице) уровня Артузова, Судоплатова, Берии и Абакумова и выстроенная ими разведывательная мегаимперия остались в прошлом, партийное ворье, распихивающее по углам притыренные иконостасы, было недалеким непредсказуемым будущим — как и прыткие лейтенанты, позднее объявившие кусочки иконостасов куполом возрожденной империи. Некоторым из них Шебаршин посвятил вторую книгу, «Хроники Безвременья», хлесткую и афористичную. А в первой он не пытался быть хлестким и не пытался кого-нибудь впечатлить. Он просто рассказывал о своей жизни, более всего опасаясь, во-первых, кого-нибудь ненароком сдать, во-вторых, приукрасить себя или свою роль.
«Рука Москвы» не очень интересна фактурно, в ней нет деталей и подробностей разведывательной работы и процедур принятия политических решений. Шебаршин предпочитает говорить от себя и про себя. Лирический подход при таком-то авторе выглядит сперва странновато, как и то обстоятельство, что повествованию о походах по тегеранским книжным бывший резидент отводит куда больше места, чем объяснениям, чем он, собственно, занимался между этим походами. Но у Шебаршина цепкий взгляд, хорошее воображение и не очень прибитое рапортами перо — так что лиричность не выглядит натянутой, а рассуждения о том, почему индийцы во всем мире считаются миролюбивыми пейзанами, читается не с меньшим интересом, чем краткий рассказ о том, что именно Афганистан физически погубил Андропова (генсек заразился оспой в ходе блиц-поездки в Кабул).
«…1 апреля 1977 года в Москве шел густой мокрый снег. Как хороша все-таки наша весна — хмурая, неулыбчивая, непостоянная, но такая понятная. Еще одна московская весна — много ли у меня их будет?» — так завершается одна из глав книги.
30 марта 2012 года Леонид Шебаршин застрелился, убедившись, что ослеп на оба глаза, и, похоже, не пожелав быть обузой кому бы то ни было.

Шебаршин застрелился

Застрелился экс-глава внешней разведки СССРБывший начальник первого главного управления КГБ СССР (службы внешней разведки) Леонид Шебаршин 30 марта, предположительно, застрелился из пистолета в своей квартире в Москве, сообщил РИА «Новости» источник в правоохранительных органах столицы. В пресс-службе ГУМВД РФ по Москве подтвердили факт обнаружения тела. По данным пресс-службы, тело мужчины, 1935 года рождения с огнестрельным ранением было обнаружено в квартире по адресу: улица Вторая Тверская-Ямская, 54. «Предположительно, он застрелился из наградного пистолета», — сказал источник. В настоящее время на место происшествия выехала следственно-оперативная группа. В правоохранительных органах подчеркнули, что при расследовании этого происшествия будут проверяться все версии. «Предположительно, он застрелился, но версия насильственной смерти также будет проверена», — добавил источник.
открыть материал…

А развед уже все заметнее

Сегодня на «Нон/фикшн» «Азбука-классика» представляла книгу «Игра без правил». Ее написала знаменитая ЦРУшница Уилсон с внешностью ведущей дециметрового канала (в кино ее Наоми Уоттс сыграла). Тетеньку рассекретила администрация Белого дома, чтобы скомпрометировать мужа оперативницы, доказавшего, что заявления про иракское ОМУ — вранье. Уилсон пошла в отмах, долго бодалась, но все-таки себя и мужа отстояла, а чиновников из администрации завела под извинения и немножко под уголовку. Кураторы отыгрались, вымарав из рукописи Уилсон здоровенные куски — до 4-5 страниц. В русском издании замазанные строчки заботливо воспроизведены — как и очерк журналистки, восстанавливающий лакуны. Открывает русское издание предисловие Юрия Кобаладзе, бывшего руководителя пресс-службы СВР, а до того сотрудника ПГУ под прикрытием. О чем, собственно, и речь.
Сижу, значит, в любимом заднем ряду, внимательно слушаю речь главреда «Азбуки» Алексея Гордина — и тут подкрадывается ко мне старушка с пакетиками и спрашивает:
— А Кобаладзе здесь есть?
— Ну да, — говорю, — вон тот, лысый в белой рубашке.
— Ага, — говорит, — спасибо. Есть женщина в белом, а он, значит, мужчина в белом. Он ведь бывший разведчик?
Я киваю, не вдаваясь в банальности по поводу бывших.
Старушка благодарно кивает, делает шаг в сторону и возвращается с вопросом:
— А как вы думаете, его сфотографировать можно?
— Ну наверное. Он же вполне публичная фигура, в торговой сети вице-президент, что ли.
Старушка кивает совсем благодарно, делает шаг в сторону и возвращается, чтобы жарко прошептать:
— Вот вы молодец, знаете, поэтому сюда и пришли. А я у двух мужчин вон там спросила, они руками разводят — какой Кобаладзе, первый раз слышим. А еще мужики. Они, наверное, за «Единую Россию» голосуют, вот и не знают ни хрена.
И удалилась уже совсем под мое сдавленное ржание.
Но перед тем Кобаладзе сфотографировала, конечно.

«Афганская бессонница»

Сергей Костин
53.03 КБ
Скромный американский миллионер Пако Аррайя к 2000 году смертельно устал от работы на две Родины и попытался отпроситься у первой на покой. А первая — это Россия. Потому что Пако Аррайя разведчик-нелегал с испанскими корнями, засланный в Штаты под видом кубинского диссидента двадцатью годами раньше и с тех пор переживший многое и многих, но только не доброжелательное начальство. Теперь оно говорит Аррайе: хочешь на покой? С пониманием, говорит начальство. Только выполни самое-пресамое распоследнее задание, говорит начальство. Пустяковое такое. Надо съездить в воюющий Афганистан, найти там нашего генерала, которого чеченцы скрали в Ростове по спецзаказу талибов, стырить у дружественного главы Северного альянса изумруд, очаровавший дружественного принца, не спалиться и успеть за неделю, пока не возобновилась нормальная кровавая баня, прерванная месяцем Рамадан. Финансируешь операцию сам, действуешь под видом московско-немецкого тележурналиста и в группе с настоящими тивишниками, которые ничего про задание не знают и знать не должны. Время пошло.

«Афганская бессонница» — вторая и лучшая книга из цикла про Пако Аррайю, состоящего на данный момент из четырех частей (действие остальных происходит во Франции, Индии и Эстонии, на очереди Великобритания и Югославия), которые выходили в разное время в разных издательствах под тремя разными фамилиями. Теперь писатель и телевизионщик Сергей Костин не только перестал стесняться того, что его перепутают с полным тезкой-фантастом, но и создал собственное издательство «Свободный полет», приступившее к изданию книг о славном нелегале. «Афганская бессонница» стала вторым релизом издательства. И это большая удача для всех поклонников качественной остросюжетной литературы.
Потому что первое издание, подписанное Николаем Еремеевым-Высочиным, давно стало библиографической редкостью. Потому что авторская редакция «Афганской бессонницы», вышедшая в октябре 2011 года, заметно и в лучшую сторону отличается от издательской версии пятилетней давности. Потому, наконец, что истории про Аррайю — уникальный образец жанра, образец, который можно считать не то что лучшим, а просто единственным представителем серьезного шпионского романа в России. Я как-то отмечал, что Пако Аррайя – не Бонд и не Борн, умеющий лазить по стенкам, стрелять с двух рук, извлекать кубические корни в уме или оставаться в том же уме после удара бутылкой по голове. Он просто уникально правдоподобный неглупый мужик без единого небывалого умения – если не считать таковыми доброжелательную рассудительность и способность думать, находить и не попадаться.
А Костин – не Флеминг и не Абдуллаев. Он прекрасный литератор с легким пером, завидным умением окутывать острый сюжет бытовыми извивами и выпутывать обратно, не ломая интриги и правдоподобия – и с уникальными знаниями и опытом, позволяющими читателю узнать довольно многое о методах работы нелегалов, современном состоянии российской внешней разведки, а заодно о том, что такое Агфанистан – предоккупированный и вечный.
На сайте «Свободного полета», кстати, можно прочитать подробный и весьма интересный рассказ о прообразах героев «Бессонницы» и истинных обстоятельствах поездки автора к лидеру Северного альянса.
С шестидесятых годов, когда в литературу пришел отряд вычищенных со службы чекистов (у которых отобрали шпаги с кинжалами, разрешив зарабатывать на хлебушек только пером), шпионских книг такого класса у нас не было. А вменяемых книг про нелегалов у нас не был вообще (чекисты писали в основном про контрразведку, а у Валерия Аграновского вместо художественного повествования о Кононе Молодом в итоге, как известно, получилось блестящее и публицистическое, но все-таки документальное).
Теперь есть.

«Тайна Зои Воскресенской»

Зоя Воскресенская, Эдуард Шарапов

Биография известной писательницы и видного творца ленинианы в наименее известной части – как сотрудника внешней разведки, ушедшего в отставку в звании полковника после 25 лет оперативной работы.

Книга, безусловно, гораздо слабей «Спецопераций». Она состоит из двух частей – мемуаров самой героини и биографической повести, написанной ее младшим товарищем. В обеих частях гораздо больше скверной литературщины (Судоплатов, зарабатывавший на жизнь пером в не лучшие с литературной точки зрения десятилетия, умудрился в этот грех не впасть), оба автора слишком часто говорят об одном и том же, и тут же принимаются недоговаривать – огромными кусками. Воскресенская-то, понятно, до самой смерти не была уверена, что имеет право рассказывать оперативные подробности, к тому же так и не решилась изложить историю убийства мужа. Шарапов сделал многое за нее – но еще больше не сделал, постоянно создавая умолчания вполне идиотического характера, типа: «По возвращении из города на дороге их подстерегали парни из их колонии с топорами и мешками, которые ошибочно считали, что они ездили в Смоленск в милицию жаловаться по поводу кражи». Естественно, о судьбе всех этих «их», а также мешков с топорами можно только догадываться.
Проблема в том, что Шарапов искренне очарован Воскресенской, а Воскресенская искренне очарована первым в мире женщиной-послом Коллонтай, под началом которой работала во время войны. Эта очарованность сковывает авторам руки, а Воскресенскую и вовсе заставляет близко к тексту пересказывать собственную детскую повесть «Девочка в бурном море», которая как раз про Коллонтай и советское посольство в нейтральной Швеции 40-х.
Тем не менее, интересных деталей в книге хватает – как ни странно, связанных не столько с оперативной работой, сколько с дикими нравами низовых спецслужбистов, заедаемых завистью и бытом. Отдельная жемчужина книги – кусочек про воркутинский лагерь, в который Воскресенская была сослана (сотрудницей, а не зечкой, к счастью) за излишнюю преданность Судоплатову и другим начальникам и коллегам.

«Спецоперации (Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы)»

Павел Судоплатов

Автобиография мелитопольского сына булочника, который в 12 лет вступил в Красную Армию, в 14 – в ЧК, в 26 стал куратором украинского направления Иностранного отдела ОГПУ, в 29 стал нелегалом, который бродил по Европе под ручку с лидерами украинского подполья и лично взорвал одного из них, в 31 возглавил иностранную разведку, организовал убийство Троцкого, в конце 30-х создавал новую резидентуру, в начале 40-х – партизанское движение, диверсионные отряды и обманных шпионов, которых абвер считал своими, в конце 40-х организовывал скрадывание атомных секретов, в 1953 сел вслед за Берией, в 1968 вышел на свободу, с тех пор под псевдонимом писал книжки в серию «Пламенные революционеры» и добивался реабилитации. От советской власти реабилитации, как и скорого освобождения, добиться не удалось, несмотря на просьбы знаменитых и высокопоставленных друзей, от Абеля и Меркадера до Ибаррури и болгарского министра обороны. Реабилитировали Судоплатова и его товарищей только в 1991-м, после августовского путча. Через три года на английском и немецком вышла первая книга его мемуаров, в России изданная сильно позже. «Спецоперации» опубликованы посмертно, в 1997-м, через год после смерти Судоплатова. Ему было 89 лет.

Я долго не хотел читать «Спецоперации» — переел в свое время книг, неистово разоблачающих или возвеличивающих Сталина и его эпоху. А от Судоплатова я ничего другого не ждал – с такой-то биографией и с такой фамилией, живо напоминающей генерала Грубозабойщикова из книг про Джеймса Бонда. Но в итоге рискнул – и понял, какой был дурак.
«Спецоперации» беспрецедентны по фактуре, размаху и обилию деталей. Понятно, что Судоплатов рассказал не все и порой лукавил, зато он никогда не скрывал пристрастности оценок. Сталин у него бог, правда, недобрый и не всегда умный, Берия – гений, хоть и с вот такими тараканами, Абакумов – быдло и хам, но честный до тупости, а Хрущев и большинство прочих партийных руководителей – мелкая мстительная мразь. Убийства врагов были абсолютно оправданы, остальным убийствам нет прощения даже не потому, что это преступление, а потому, что это глупость. И все это не отменяет рефрена: Родину надо защищать, ее врагов карать, точка.
Это существенная, но, к счастью не главная сторона книги. Основной сюжет, особенно фантастический в связи с полной фактурной подтвержденностью, посвящен все-таки разведывательным делам. Чуду, в рамках которого деревенский парнишка за год-полтора превращается в опытного нелегала-вербовщика, пижон-бабник три года любит абвер во все полости, а несколько трепливых ребят на пустом месте, левой идее и еврейском происхождении ткут за полгода разведывательную сеть, охватившую всю планету.
Судоплатов умер в эпоху, когда казалось, что эти чудеса устарели навсегда. Нынешняя эпоха исходит из противоположного принципа – так что «Спецоперации» актуальны еще и поэтому. Или наоборот. Последние шесть лет Судоплатова не переиздают совсем, а букинисты просят за его книги десятки номиналов. То есть книга оказалась либо невостребованной широкой публикой, либо слишком востребованной публикой узкой.
Рекомендую востребовать.

Нехватка литературных талантов компенсировалась привлечением профессиональных литераторов

Пока писал предыдущий пост, обнаружил чудесноэ:

"Шестидесятые годы характеризуются также и приходом в литературу большого количества писателей из числа чекистов-ветеранов. Причем, если ряд из них описывали в основном разведывательно-диверсионную деятельность во время войны (Медведев, Лукин, Прудников), то другие (Востоков, Зотов, Прудников) положили в основу своих повестей разработки и реализации послевоенных десятилетий (хотя временами и сильно переложенные и измененные до неузнаваемости). Нехватка литературных талантов компенсировалась привлечением к соавторству профессиональных литераторов (Шмелев, Леров, Шахмагонов), на что многие литераторы шли с охотой и удовольствием, так как дружба с чекистами оборачивалась в те годы многочисленными преференциями. В итоге возникли такие творческие связки как Зотов-Зубов-Леров, Востоков-Шмелев и другие".
http://daily.sec.ru/publication.cfm?rid=15&pid=6101

Для справки:
Владимир Владимирович Востоков
(настоящая фамилия — Петроченков) (1915 —?) — советский писатель в жанре детектива, бывший чекист. После выхода в отставку занялся литературной деятельностью под псевдонимом «Востоков». Наибольшую известность получила серия книг и киносценариев о советском разведчике Зарокове-Тульеве, написанных Востоковым в соавторстве с Олегом Шмелевым.

Олег Михайлович Грибанов (литературный псевдоним — Олег Шмелев) (1915 — 1992) — кадровый чекист, генерал-лейтенант, писатель. С апреля 1956 — начальник 2-го Главного управления Комитета государственной безопасности (контрразведка). Под его руководством контрразведка массированно внедрила подслушивающие устройства в посольства США и Великобритании в Москве, завербовала посла Франции в СССР Дежана (1956), разоблачила Петра Попова — первого агента ЦРУ в советской военной разведке (1959) — и Олега Пеньковского (1961—1962). В мае 1964 года, после побега на Запад заместителя начальника 7-го отдела контрразведки Юрия Носенко Грибанов снят с должности, годом позже исключен из КПСС и лишен звания «Почетный сотрудник госбезопасности».
Профессиональный литератор Олег Шмелев родился два года спустя.