Сегодня в 19.00 в Санкт-Петербурге умер Борис Стругацкий.
Вечная память.
Tag Archives: АБС
Уютно и удобно, как в старом грязном халате
"…Практика состоит в том, что каждая слабая публикация наша, давая не такой уж существенный материальный выигрыш, приводит к значительному политическому проигрышу. (…)
…Мы должны, разумеется, халтурить вовсю — кино, телевидение, театр, цирк, опера, балет — ради бога! Но когда речь заходит о нашей ЕПАРХИИ, о литературе — тут мы должны либо выдерживать марку, либо идти под псевдонимом.
Я (да и ты, конечно) знаю множество писателей, которые согласились СОЗНАТЕЛЬНО, НАМЕРЕННО снизить свой возможный уровень до требований момента — все они — конченые люди. Им больше не подняться. Потому что страшно. Потому что трудно. Потому что на низком уровне уютно и удобно, как в старом грязном халате. Я такой судьбы не хочу ни себе, ни тебе."
Письмо Бориса Стругацкого брату, 7 сентября 1978 года.
Цитируется по изданию
"Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники. 1978-1984"
(Волгоград, 2012 г., тираж 100 экз.)
Цитируется по изданию
"Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники. 1978-1984"
(Волгоград, 2012 г., тираж 100 экз.)
Как жаль, что это письмо или его тезисы не дошли лет тридцать-двадцать-десять назад до тех, кто считает себя учениками и благодарными читателями Стругацких. Быть может, реакция многих была бы примерно как первый отзыв Аркадия ("твоя аргументация, прости, меня не убеждает и представляется слишком патетичной и эмпирейной, что ли"). Но кто-нибудь да услышал бы. И не столь безнадежным выглядел бы культурный ландшафт.
А и б не говорить
Не могу удержаться — еще один кусочек из четвертого тома писем Стругацких.
Из беседы Бориса Стругацкого с люденами:
— Но как же? Вы же говорили, что надо бить! "Непременно надо бить суку".
— Да! Это было… Это лозунг тех времен, когда сука могла испортить издательский процесс. Вот так бы я сказал. Сейчас — пишет Топоров, не пишет Топоров — книги издаются, издатели рвут книги из рук. Ну и пусть пишет.
Забавно, кстати, как видоизменилась известная цитата. Правда, к ней автор с самого начала относился с откровенной опаской. Девять лет назад я даже спросил Бориса Натановича в оффлайн-интервью:
— Почему в одном и том же тексте одна и та же инвектива пишется то в цензурированном варианте – с отточиями, то в нетронутом виде. Конкретно: сначала «Б… надо п…чить», а потом вдруг и бля, и полный вариант, – причем неоднократно. Это как-то объясняется или недогляд редактора, например?
Он ответил:
— Откровенно говоря, я уже не помню, почему так получилось. Могу только гарантировать, что редактор тут ни при чем. Наверное, дело в том, что приведенная Вами фраза уж очень непристойна, что касается слова на «Б», то оно, кажется, скоро станет снова вполне цензурным (каким и было триста-четыреста лет назад).
Не их собачье дело
Вторую неделю с наслаждением читаю заведомо раритетный том переписки братьев Стругацких. Как всегда, дико интересно, весьма поучительно, вообще как перчаточка на душу — хотя и весьма грустно. Семидесятые ведь, самый мрачный для братьев период. И тут вдруг:
"Дорогой Аркаша! Для чего же ты зовешь меня мудаком? Только турки да жиды зовут меня мудаком. Не называй меня мудаком, брат." (Ну и ниже, натурально, сноска с цитатой из Гоголя — академическое издание как-никак). А на следующей странице уже Аркадий сообщает: "Французы для "Парня из преисподней просят фото и наши биографии. Биографии я послал в задницу, не их собачье дело, а фото даю. <…> Письмо твое получил, но в том, что ты — мудак, не разубедился. Ладно, об этом при встрече".
Ржу вот сижу чего-то.
Четвертый том писем Стругацких выходит в Волгограде
http://fantlab.ru/blogarticle18774
Превосходный проект, застопорившийся в недрах гиганта по имени АСТ, будет продолжен усилиями энтузиастов — по подписке.
Не знаю, будущее это издательского бизнеса, аппендикс или спин-офф, но меня подобный поворот абсолютно устраивает.
На всякий случай еще раз: проект совершенно великолепен. Истово советую всем, кто в теме.
«Братья Стругацкие»
Дмитрий Володихин, Геннадий Прашкевич
На самом деле это нечестный отзыв. Я вдохновенно начал читать книгу, исходя из того, что готов ко всему и надо бы замкнуть цикл — ибо Скаландиса (http://zurkeshe.livejournal.com/124929.html) и Вишневского (http://zurkeshe.livejournal.com/226071.html) осилил. Ну и как бы уже знал от недоброжелателей, чего плохого от ЖЗЛовской книги ждать — гипертрофированного внимания к антисоветизму Стругацких и "Улитке на склоне". Но до антисоветизма и "Улитки" так и не дошел.
Сперва спотыкался на вопиющей небрежности авторов — Петроград у них в 1915 году еще называется Петербургом, РСДРП(б) в 1917 году вдруг получает имя ВКП(б) — на 8 лет раньше срока, культ личности Сталина разоблачается почему-то на 22-м, а не 20-м съезде, а перестройка вполне себе идет в 1984 году.
Потом принялся зависать над бредовыми тезисами про дореволюционное вступление в партию "исключительно по собственной воле" (а как еще можно было, блин?) или про "опасаясь заразить белоснежные родные просторы каким-нибудь идеологическим вирусом" (при чем тут белоснежные и как их можно заразить?).
Потом устал щуриться от риторических вопросов, многоточий, восклицательных знаков и казенных оборотов типа "активно и последовательно занимался делами Информбюро".
Потом притомился восстанавливать логику авторов там, где ее нет ("Влюблен… Обсерватория… Число Вольфа… От жизни всегда ждешь только лучшего"; "…Что не помешало ему при удобном случае заметить дочери "Зачем ты берешь фамилию Стругацких?" Дочь это не остановило. Свадьбу сыграли."; "Он уже тогда хотел жить в Москве. Только в Москве! Там легче найти интересную работу, там легче найти применение литературным интересам. Но главное: Аркадий теперь был человеком семейным, отцом маленькой дочери"; "Владимир Захаров… свое знакомство со Стругацким-старшим весьма реалистично отобразил в стихах" — дальше следует японская песня в переводе Стругацкого).
Потом подустал от снисходительного презрения, щедро изливаемого авторами на всех поминаемых фигурантов, от заглавных до Немцова и Ефремова.
А потом сравнил толщину накопленного раздражения с толщиной прочитанного слоя книги, понял, что динамика устрашающая, и плюнул.
Не буду я читать эту книгу. Она неинтересная, напыщенная, неумелая и очень непрофессиональная.
Зато, как дурак, взялся перечитывать "Неизвестных Стругацких". Чему рад вполне — и всем советую.
Это самый полный Минц
Цынической другъ, имя которого я не буду называть из ужаса пред божественными ветрами, подсказал, что известная цитата из «Хищных вещей века» является готовым слоганом японской атомной промышленности.
«Чушики. Не фонит и переливается».
Луч света в темной Зоне
«В “Пикнике” очень любопытным образом появляется на полях сюжета фигура советского ученого Кирилла Панова, который вскоре погибает после похода в Зону, но остается в сознании Рэда как “луч света”, как смутный идеал бескорыстия, преданности науке (а не “счету текущему”) и попросту человечности. Конечно, фигура эта дана очень пунктирно, чуть ли не апофатически, Кирилл (“святой человек”, как называет его Рэд) произносит в повести не больше десятка фраз. Тем не менее Стругацким удается этими скупыми средствами создать удивительно привлекательный образ, напоминающий об обаянии — хоть и гораздо более “явленном” — князя Мышкина.»
http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2010/9/am12.html
Журнал «Новый мир» опубликовал статью израильского литературоведа на тему «Достоевский в мирах братьев Стругацких». При всей любви к Стругацким, всем уважении к «Новому миру» и всем трепете пред Достоевским вынужден признать: муть полная, неумелая и безнадежная.
Мне нравится, конечно, древняя байка про то, как Пелевин на спор рассказал на экзамене про творчество Гайдара, хотя в билете были «Отцы и дети». Но байка хотя бы забавна. А тут школярство какое-то, и Экзюпери кодой.
Похоже, пора вводить мораторий на поездки по творчеству Стругацких. Какой-то фильм Бондарчука в бесчисленных частях получается.
Иэх.
Ежик самый лучший, ежик самый круглый
Борис Стругацкий отвечает на вопросы снобов:
«Если говорить собственно об экранизациях, то лучше всего получилось у Федора Бондарчука — я имею в виду фильм «Обитаемый остров». Экранизация точная, бережная, сохранившая дух романа (в особенности первая часть). Всегда бы так. И все бы. Всегда и у всех как-то не получается. Но я вовсе не хочу, чтобы наши «книги оставили в покое»! Наоборот! Во-первых, это интересно, а во-вторых, платят!»
http://www.snob.ru/chronicle/entry/3352
Ы-ы.
И есть мечта-2
Году примерно в 1986-м я сумел наконец выписать «Уральский следопыт» (сильно раньше я про такой журнал и не слышал, а потом оказалось, что не вся Кама — Урал, и в Челнах условно местные издания выписывать нельзя). Естественно, Крапивина ради.
Как раз Крапивиным тот год был небогат, зато обнаружилось, что в «УС» большое место занимает раздел фантастики, неотъемлемой частью которого являются игры знатоков жанра — в том числе грандиозная ежегодная викторина (несколько десятков вопросов, ради ответа на которые следует сперва найти, а потом прочесать библиотеку томов на мильён; приз — книжка с автографом). Естественно, я немедленно принял в викторине участие. Естественно, с нулевым результатом. Что не помешало мне вписываться в конкурс и на следующий год, и годом позже.
Как я хотел выиграть.
Одного хотения, как говорят учителя, мало.
В общем, я закончил школу, переехал учиться и со свежими номерами расстался. Ну, попутно собирал старые «УС», из которых любовно выдирал не только художественные тексты, но и прежние конкурсы с ответами. Удовольствие от их чтения было сопоставимым, если не большим. Все-таки Виталий Бугров, завотделом фантастики «УС», по сути спасший жанр в молодогвардейские 80-е, был умел и велик. Ну и люди ему могучие помогали. БВИ, скажем.
Потом читать зарубежную фантастику я бросил, отечественная сократилась для меня до десятка имен, за которыми необходимо следить совсем не жанровых предпочтений ради — ну и вообще работа придавила. И все кончилось? Нет, не кончилось.
На прошлой неделе я выиграл в похожем конкурсе, организованном БВИ, книжку с автографом Бориса Стругацкого.
Мечты сбываются. Даже через четверть века.
