Сегодня 90 лет со дня рождения Аркадия Стругацкого

i_001

8 АПРЕЛЯ 1962
Дорогая мамочка! Получил твое письмо.
Раскритиковала ты нас здорово. Однако, при всем моем к тебе уважении, должен сказать, что не везде и не во всем справедливо. Понимаешь, если исходить из задачи «звать молодежь» или «направлять молодежь», то не только эта — ни одна из наших работ ни к черту не годится. Задача же у нас другая совсем. Мы хотим заставить молодежь шевелить мозгами, понимаешь? Заставить ее задуматься над иными проблемами, кроме «где схватить девочку» и «у кого перехватить пятерку до получки на выпивку». Нам представляется, что это задача не менее — а может быть, и более — благородная, чем «звательная» и «направлятельная». Звали нас и направляли всю жизнь, а толку не видно, потому что мыслят люди слишком прямолинейно: либо вперед, ибо назад. Вперед — там сияющие дали, однако же вполне конкретные колдобины на дорогах, а назад — стыдно, конечно, но выпить можно, и с девками побаловаться. Мы должны заставить людей думать глубже, мыслить шире, воспитывать отвращение к грязи и невежеству, особенно к невежеству.
Ну, ладно, во всяком случае, было очень хорошо читать твое письмо. Интересно и поучительно. Оно навело меня на многие мысли. Пиши такие больше — и поконкретней. У нас все здоровы, все кланяются тебе и целуют.
Буду ждать следующего твоего письма.
Твой любящий недостойный Арк.

Нетвиты 2015/22

День отца Гамлета.

Кто из вас без греха, первый брось денег на телефон.

Volkswagen Multivan. Создан для героев русской анимации.

Больше никаких любезностей и реверансов. Только книксены, только хардкор.

У меня есть некоторое представление о том, как большинство из нас будет выглядеть через 50 лет, но картинку я, если позволите, постить не буду.

Сглаз, долой из сердца вонь.

Другие придут, сменив уют на риск и непомерный труд, пройдут тобой непройденный кашрут.

Видит око, да зуб наймит.

(Ответ на дружескую просьбу «Чего бы такого привезти из Москвы иностранным друзьям, избалованным российскими сувенирами?»):
Семачки, чак-чак, армейскую фляжку, соболиные меха, валенки, вышиванку, телогрейку, тельняшку, валдайский колокольчик, спортивный костюм боско, футболку с путеном, жевательную серу, гречку, селедку, сало, бастурму, мантоварку, диск Лепса, ковер с оленями, иппликатор Кузнецова, щекоталку для головы, березовый веник, войлочную шапку «Директор бани», воблу, козинаки из семачков.

(Ответ на дружескую просьбу постараться, не злобствуя, придумать, что лично мне могла бы дать случившаяся на прошлой неделе регистрация торгового знака «Стругацкий»):
Навскидку: чучело штандартенфюрера, пару пустышек, портфель Агасфера, ноты Судного дня, вебку в виде обруча Руматы, Драмбу, цепочку Корнеевых, набор дисков в коробочке, Варечку.

cat
Тест «Найдите кошку»

Со многими неизвестными

Авторы уникального проекта «Неизвестные Стругацкие», собравшего черновики и варианты книг, рабочие дневники и письма АБС за 50 лет, выложили в свободный доступ все десять томов. Очень рекомендую.
http://www.rusf.ru/abs/ludeni/ind_ns.htm

Говорит об ошибке в советском человекостроении в полный голос

Сегодня все увлеченно репостят и комментируют мощную статью шеф-редактора «Однако» про фашизм Стругацких. Я, как видите, не отстаю — но комментарий заменю сожалением в связи с тем, что молодые шеф-редакторы так и не научились пользоваться источниками. Иначе они не мучились бы с самостоятельным перевиранием малопонятных слов, а смело расписывали бы до привычного объема емкие патриотические строки 60-80-х, типа:
«Впрочем, и носители социальной идеи в бескрылой фантастике, взахлеб выдаваемые иными нуль-критиками за героев светлого будущего, увешанные средневековыми реалиями вроде мечей, ножей, арбалетов и действующие во имя этого будущего на планете туземцев (как это у Стругацких в «Трудно быть богом»), любят помечтать совершенно приземленно, например, в объятиях милой туземочки Киры, как это делает некий Румата. А когда дом, где носитель светлых идей называет туземочку своей маленькой, осаждают, и мелодраматическая концовка вызывает усмешку у самых нетребовательных читателей поп-фантастики, Румата, этот разведчик и носитель идей, сокрушает дикарей и аборигенов, снося им головы так, что его сотоварищи, тоже носители светлых идей, потом говорят: «видно было, где он шел».
После таких носителей света, говоря языком вполне земного фольклора, там, где они прошли, делать нечего: все мертвы.»

Цитаты четвертьвековой давности

«Революция, ты научила нас верить в несправедливость добра» (с) 1987

«Когда на перекрестках стоят броневики и чадят костры, на которых догорают старые истины, – это уже не перелом истории, это уже началась новая история» (с) 1988

«Весь этот джакч» (дилогия)

Андрей Лазарчук, Михаил Успенский

Планета Саракш, городок солекопов на границе с Пандеей. Гимназист из шахтерской семьи с дружком из военных-благородных вяло шляются в поисках приключений, пока их не берет в оборот страшненькая умница, предлагающая наладить бизнес, связанный с отловом, засолкой и продажей глубоководных деликатесов. Быдловатая солдатня сразу валит бизнес набок – и тут пацаны находят на берегу ледяного озера умирающего чужеземца с диковинным оружием. Такова завязка первого романа дилогии «Соль Саракша».

Планета Саракш через полтора десятка лет после событий первой книги (и в период, описанный в последних главах «Обитаемого острова» Аркадия и Бориса Стругацких). Власти центра провинции на границе с Пандеей, получив сигнал о скорой то ли войне, то ли беде, вывозят школьников в лесной лагерь. Там их и накрывает война-беда, смысла и сути которой никто из действующих лиц не понимает, хотя в паузах между беготней, перестрелками, похоронами товарищей и карательными вылазками судорожно пытается понять, и найти родителей – или хотя бы смысл выживания в сдохшем мире. Об этом второй роман – «Любовь и свобода».

Романы задумывались и писались для цикла «Обитаемый остров», который должен был снять часть пенок с волны, поднятой экранизацией Бондарчука, ничего не снял и бесславно заглох. Дилогия не была напечатана и не стала трилогией, как задумывалось изначально. Лишь этой осенью, выждав полтора года и убедившись в тщетности дальнейших ожиданий, Лазарчук выставил книги в довольно специальном магазине и предпринял ряд промо-акций, ставших поводом для мощных бурлений разнообразных масс. Да и пусть их.
Некоторое время назад я описывал свою реакцию на курс, выбранный любимыми авторами, термином «уважительное недоумение». Еще есть «сожаление» — в связи с тем, что Лазарчук раз за разом пытается играть на чужой поляне. Да, хорошим инвентарем. Да, по своим правилам, которые мне нравятся куда больше дефолтных. И да, впихивание в которую подряд коммерческую шнягу качественно сделанного кунштюка с социально-психологическим и философским подтекстом можно считать если не выигрышем, то достижением и подтверждением верности однажды поднятому флагу. Беда в том, что любой флаг на каком-то обширном фоне становится частью чужого флага – и не всегда того, которому хочется присягать.
Я понимаю как объективные, так и субъективные причины этого подхода. Я знаю, что мировой масскульт накопил массу примеров того, как подсаженный на низменный гумус высоколобый росток на сороковом году шараханий по колено в помянутом гумусе делает пейзаж ослепительно прекрасным — и все радуются, а также танцуют (обычно в этом месте приводится в пример сериал Dr Who, который типа обязателен к просмотру, но сугубо с шестого или какого там сезона). Я даже верю, что когда-нибудь на похожие чудеса будут способны холмики, обозначающие отеческие гробы. Но в правило грабель я верю сильнее.
Лазарчук и Успенский заслуженно относятся к видным ученикам Стругацких, в связи с чем, похоже, и считают необходимым вписываться в проекты, связанные с именами наставников. Вспомним «Время учеников», вспомним ненаписанного «Белого ферзя», вспомним сталкера с точками, в рамках которого (-ых) авторы не столько отрабатывали франшизную повинность, сколько пытались напомнить о бесточечной поре.
Сверхзадача «Всего этого джакча» сопоставимая. Успенский (очевидно, более-менее сольно написавший первую книгу дилогии) продолжает эксперименты с «Парнем из преисподней», отыгрывая не сюжетом, но духом той повести мотивы отдельных глав «Полудня» (который «XXII век»). Лазарчук же (явно ответственный за вторую книгу) со свойственной ему лютой честностью и в близком ему апокалиптическом режиме пытается ответить на вопросы, которые ставил перед молокососом по имени Мак некто по прозвищу Странник («Тебе вообще известно, что такое инфляция? Тебе известно, что надвигается голод, что земля не родит?.. Тебе известно, что мы не успели создать здесь ни запасов хлеба, ни запасов медикаментов? Ты знаешь, что это твое лучевое голодание в двадцати процентах случаев приводит к шизофрении?»).
Я не могу сказать, что эксперименты мне не понравились, а ответы показались неубедительными. Но я должен сказать, что за пределами сферического непроницаемого мира, в который добровольно загнали себя авторы, им и мне было бы проще.
Любовь и свобода плохо совместимы с неволей.

Самиздат для классиков

Лучшие российские фантасты 90-х Андрей Лазарчук («Опоздавшие к лету», «Все, способные держать оружие» и многое другое) и Михаил Успенский (трилогия о Жихаре, а совместно — «Посмотри в глаза чудовищ») так и не дождались издания последней дилогии, написанной года полтора назад для скоропостижно скончавшегося межавторского проекта «Обитаемый остров» — и самостоятельно выложили ее в магазине электронных книг.
http://booksmarket.org/search.html?q=%D0%92%D0%B5%D1%81%D1%8C+%D1%8D%D1%82%D0%BE%D1%82+%D0%B4%D0%B6%D0%B0%D0%BA%D1%87&x=43&y=8

К творчеству авторов, характерному для последнего десятилетия, я отношусь с уважительным недоумением (см. по тегам «Лазарчук» и «Успенский») — тем более к чесу по чужим Вселенным. Но авторы сильны, профессиональны и честны в любом случае — это во-первых. Во-вторых, дилогия получилась интересной (я пока прочитал только первый роман, отзыв собираюсь писать, освоив второй). И в-третьих — на той же площадке выкладываются все тексты Лазарчука, в том числе ранее в сети не представленные.
Рекомендую.
А вопросы можно напрямую задавать автору — http://urus-hay.livejournal.com/