Говорит об ошибке в советском человекостроении в полный голос

Сегодня все увлеченно репостят и комментируют мощную статью шеф-редактора «Однако» про фашизм Стругацких. Я, как видите, не отстаю — но комментарий заменю сожалением в связи с тем, что молодые шеф-редакторы так и не научились пользоваться источниками. Иначе они не мучились бы с самостоятельным перевиранием малопонятных слов, а смело расписывали бы до привычного объема емкие патриотические строки 60-80-х, типа:
«Впрочем, и носители социальной идеи в бескрылой фантастике, взахлеб выдаваемые иными нуль-критиками за героев светлого будущего, увешанные средневековыми реалиями вроде мечей, ножей, арбалетов и действующие во имя этого будущего на планете туземцев (как это у Стругацких в «Трудно быть богом»), любят помечтать совершенно приземленно, например, в объятиях милой туземочки Киры, как это делает некий Румата. А когда дом, где носитель светлых идей называет туземочку своей маленькой, осаждают, и мелодраматическая концовка вызывает усмешку у самых нетребовательных читателей поп-фантастики, Румата, этот разведчик и носитель идей, сокрушает дикарей и аборигенов, снося им головы так, что его сотоварищи, тоже носители светлых идей, потом говорят: «видно было, где он шел».
После таких носителей света, говоря языком вполне земного фольклора, там, где они прошли, делать нечего: все мертвы.»

33 thoughts on “Говорит об ошибке в советском человекостроении в полный голос

  1. Надо учитывать, что Мараховский занимается не журналистикой как сбором информации и объективной по возможности подачей фактов, а агитацией, то есть тенденциозными выступлениями, популярными у определённой аудитории.
    А потому и воспринимать его материалы следует как априори художественные.

    • Он какое-то время пытался поддерживать должный градус объективности в публикациях и заставлял комментаторов фильтровать потоки сознания. Потом что-то произошло, и консенсус в комментах по поводу предательства жыдолибералами идей коммунизма таки состоялся.
      А в собственных статьях он всегда был предельно корректен и передёргиваний себе не позволял.

  2. Новая патриотическая общественность яростно воюет с прошлым, одновременно ранясь на новую либеральную общественность за ее яростную войну с прошлым. Чума на обе их квартеры.

  3. так всё просто. Товарищ явно ассоциирует себя с теми самыми лавочниками, которые, даже будучи вдруг поселены в чистые квартиры, останутся теми самыми лавочниками. Которых Румата действительно презирает, хотя и жалеет ( никого он убивать не хочет, кстати. Не может просто). Ну и обидно ему, шеф-редактору.

    • Не-ет, это не лавочник и даже не штурмовик. Всё пытался вспомнить, кого же он вместе с фото мне напоминает…
      О! Так я представлял себе этого… Фламенту… Ювенту… Ну, племянника бургомистра. Золотая молодёжь, блин.

  4. Шамилечко. А вот если бы растрёпанное Маразовским произведение принадлежало бы не АБС, а херупанкратычу казанцеву, что бы изменилось в твоей рецензии?

    Я перечитал статью, попытавшись максимально отстраниться. И нашёл там только один конкретный ляп: «Опять вопрос: почему неинтеллигенты для дона Руматы не являются полноценными людьми? Ответ: потому же, почему они не являются ими для авторов«. Тут его, конечно, мощно занесло. Всё остальное в его разборе касается именно что неправильного восприятия Стругацких их думающе-мыслящей целевой аудиторией, которые увидели в ТББ разрешение подняться над быдлом и лавочниками. Так в чём же, кроме этого пассажа, грех товарища Мараховского ?

  5. С этим товарищем всё ясно, а сколько чести, ну и бог с ним.
    Но аналогичное ведь наблюдается и у разных других товарищей, например у Володихина, который соавтор биографии.

    • Володихин покруче будет, ибо представляет набожно-романтический извод все той же литпублицистической охранки. Правда, пишет покорявей.

    • в свете свечи комната съёжилась, и только зеркало чёрной полыньёй… спите, герои русской земли… бедный ты мой, бедный, шептала Саша, там было очень страшно?.. отчизны родной сыны… страшно, сказал я, но это не главное, это не главное, это можно пережить… я не мог сказать того, что хотел: стыдно, или: противно, или: сам себя презираю… это застряло во мне, и тогда я сказал: я там умер.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *