Барбаросс и необычный пресс

«Вокруг имени национального татарского героя, казненного фашистами поэта Мусы Джалиля разгорелся скандал. Вчера стало известно, что по факту клеветы на него следственный комитет при прокуратуре РФ по Татарстану возбудил уголовное дело. Поводом стала пьеса «Барбаросс инкыйразы» («Провал плана Барбаросса»), опубликованная в казанском научно-популярном журнале «Мирас» («Наследие»). В ней Герой Советского Союза Джалиль представлен как пособник Гитлера и член национал-социалистской рабочей партии Германии. Соавтор пьесы, главный редактор «Мираса» Минахмет Сахапов считает, что «дело возбуждено по ложному доносу».»
http://kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1305735

Из давнего текста Рафаэля Мустафина, полжизни отдавшего изучению судьбы Джалиля:
«Бывший военнопленный Габбас Шарипов вынес из тюрьмы первую Моабитскую тетрадь Мусы Джалиля. И поплатился за это десятью годами заключения в бериевских лагерях.
Другой наш соотечественник, Нигмат Терегулов, специально приехал из Уфы в Казань, чтобы передать эту тетрадку в Союз писателей Татарии. Был арестован, получил срок и погиб в тех же лагерях…
Бывшего военнопленного из киргизского города Ош Рушата Хисамутдинова, также арестованного после войны, не раз допрашивали в подвалах Чёрного озера. Расспрашивали и о Джалиле. И каждый раз он отвечал, что Джалиль – поэт-патриот, член подпольной антифашистской группы. И умер – как герой. Его прерывали, не давали договорить, били, орали на него, что Джалиль – предатель, изменник Родины. А он повторял своё и следил, чтобы в протокол заносили его показания без искажений…»

И с другой стороны (цитаты из того же текста Мустафина):
«…Ещё в феврале 1946 года бывший военнопленный Я. Шамбазов дал показания, что Муса Джалиль остался жив и скрывается на нелегальном положении где-то в Западной Германии. На основании этого показания четвёртый отдел МГБ СССР 18 ноября 1946 года завёл разыскное дело на Залилова Мусу Мустафовича (Мусу Джалиля). Он обвинялся в измене Родине, пособничестве врагу и других смертных грехах. К розыску «опасного преступника» была подключена широко разветвлённая агентурная сеть.
…Одновременно с этим свидетельством, а порою и намного раньше свидетельские показания прямо противоположного характера дали такие бывшие военнопленные, как Рушат Хисамутдинов, Назиф Надеев, Фатыхов, Гилязеев, и др. Все они в один голос утверждали, что Джалиль вёл в Германии подпольную работу, агитировал за переход созданных немцами так называемых восточных легионов на сторону Красной армии, был арестован фашистами и казнён.
…5 апреля 1947 года имена татарских писателей Мусы Джалиля и Абдуллы Алиша были включены четвёртым управлением МГБ СССР в список особо опасных преступников, подозреваемых по целому ряду политических статей. Список этот разослали по всей агентурной сети, в том числе и за рубежом… Чекисты Татарии искали «преступников» сами и регулярно запрашивали Центр о ходе расследования. Так, 7 сентября 1948 года в ответ на запрос из Казани пришло сообщение Центра, что «Залилов в 1945 году ушёл в Западную зону Германии». При этом ссылка делалась на данные старшего уполномоченного МГБ по Германии.»
http://kitap.net.ru/mustafin/1.php

И ведь не сказать, что ничего не меняется. Сахапова за пьесу сразу исключили из Союза писателей Татарстана, а теперь он заявил «Ъ»: «Весь цивилизованный европейский мир узнает о притеснениях в Татарстане. Преследования в отношении меня ведутся давно и не останутся незамеченными. Прекратить их может только мой добровольный уход из жизни».
Кросаветс.

22 thoughts on “Барбаросс и необычный пресс

  1. Про такие страсти вокруг Джалиля слышу впервые (наверное, потому, что раньше вообще не интересовался его личностью). Особенно интересно с показаниями, да.

    • А это особо не афишировалось. Чего, типа, чернить память героя. В биографии татарских классиков лучше вообще не лезть — либо в нищете помер, расстрелян, в тюрьме забит, либо, не выдержав боли от защемленных в двери деталей, сдал всех друзей и потом всю жизнь это дело пытался забыть.

      • Сатрапы за иго мстили? Глупая шутка, конечно, но удержаться не мог: дурацкая привычка работать на снижение пафоса.

        • Привычка правильная, только они ни за что не мстили. Просто честно разрабатывали обострение классовой борьбы. Учебники ж врать не будут.

  2. ты скажи просто, по-русски: что-то действительно было или это нынешние ниспровергатели резвятся и играют? а то мнение Шаламова, что Джалиль-поэт фигура дутая — встречал, но про то, что он не герой — впервые.

    • Ты ж знаешь, я нерусь, оттого просто, по-русски, не умею.
      Ну что было: комиссар попал в плен, затем стал довольно статусной фигурой в татарском подотряде коллаборационистов, смыслом деятельности которых должен был стать Идель-Урал как гитлеровское воинское подразделение. Подразделения толком не получилось: татаро-башкиры сразу сдавались в плен красноармейцам или переходили на сторону партизан. Виновниками этого были объявлены статусные фигуры во главе с Джалилем. Их обвинили в антигерманской деятельности, приговорили и казнили. Джалиль, пока находился в плену, все время писал стихи — патриотические и антигерманские.
      Это факты.
      Остальное — свидетельские показания и интерпретации. Только надо учитывать, что практически все они свидетельствуют в пользу Джалиля, а против него — только треп по принципу «А еще я слышал». И еще надо учитывать, что Джалиль в 14 лет умудрился создать коммунистическую ячейку в медресе, то есть в мусульманской школе.
      А нынешние ниспровергатели именно что резвятся: в пьесе Сахапова-Ягудина (вообще-то посвященной Гаязу Исхаки, который как раз идейный противник соввласти) про Джалиля не кто-нибудь там, а целый Гитлер говорит: «Джалиль написал про меня поэму «Аттила». Я ему за это хорошую квартиру, машину и типографию дал».

      • тяжёлый случай. у нас был такой писатель Карпюк. друг Быкова, правдолюб и правдоруб не глядя на чины и звания. в войну и партизанил, и в лагере посидел. когда властям его правда надоела, они обвинили его в сотрудничестве с лагерной администрацией. и соотв. роспись на согласие работать предоставили. из СП исключили, из партии, и дальше крутили. но один польский журналист разыскал именно ту роспись, и доказал, что сделана она была в ведомости на получение чего-то там. и более ничего. дело прикрыли. ты может и без меня эту историю знаешь. я просто к тому, что при желании всё можно подать и так, и этак, и гадай потом, кто больше соврал и что он при этом припрятал и почему.

        примерно так.

        • Это понятно, у ребят работа такая — больно умных фигачить. Но нет такой работы: писать пьесы, рассказы или романы, в которых человек походя называется предателем, стукачом или доносчиком. Верней, и такая работа есть, но те, кто ее делает, называются не литераторами, а провокаторами.

          • ага, именно провокаторами. у нас тоже такие есть, бацькины автоматчики. но они по живым мишеням стрели. а чем мёртвый Джалиль не угодил?

          • Гаяза Исхаки невыгодно оттеняет. Видимо, хочется, чтобы все мастера татарского пера были на стороне европейского освободителя от жыдоурысского ига. Ну и вообще: не обмажешь-не поедешь.

  3. Знаете, а вот у меня много вопросов по вашему национальному герою. И все-неприятные. Ответов нет, все только лаются-мол, это герой , а ты тут (ну и т.д.). А вот почему герой перед смертью не вспомнил детей своих, которые носили его фамилии? Почему в 21 год, вполне взрослый, особенно если учитывать его биографию, не смог решить конфликт в общежитии, подписав на Шаламова письмо коменданту? Почему его взяли в плен, а не расстреляли, как положено было «Приказом о комиссарах» от 22.06.1941? Как могли его вылечить соседи по бараку в лагере, если ранение в грудь было тяжелым? Почему 10 казненных с ним по сути не упоминаются должным образом, хотя это были выдающиеся люди? Почему у казненного рост на 30 см больше чем у поэта? Почему Шафи Алмаз привлек его к агитации для вступления в легион именно как поэта Джалиля, а нам тут же говорят-он назвался Гумеровым чтобы немцы ничего о нем не знали? Почему на жалобу Чулпан Залиловой с просьбой о защите чести и достоинства отца (хотя она должна была идти в суд, а не писать письмо) так быстро отреагировали, а вот когда господин Эстрин погано отзывается об изображенных на барельефах 10 героев, называя их прислужниками фашистов, никто и внимание не обращает, будто так и должно быть? Почему равные Джалилю, казненные с ним, имеют такой плохой памятник-если стоять лицом к Джалилю, то барельефы кажутся просто серой лентой, будто они никто. Вы тут Р.Хисамутдинова упомянули-а ведь он всю свою жизнь считал что остался жив только благодаря Гайнану Курмашу, который все взял на себя, тем самым спасая людей! Но кто такой Курмаш? Почти сельский учитель, его Фадеев и Симонов не воспевали. И наплевать, что это был человек, которым мог бы гордиться любой народ-«таких тысячи», как сказали татары из московского общества. Нет ни одного памятника этому человеку, а Джалилю ставят уже в каждом городе аж по несколько! Вот и приходится кататься по всяким Йошкар-олам да Актобе чтобы хоть что-то узнать о настоящем герое. А что выдержал Сайфельмулюков? Но опять-таки-он не писал стихи, и его подвиг оказался никому не нужен. Даже фотографий настоящих этих 10 героев нигде не помещают, только рисунки, где все не очень и похожи-вот до чего! А показания Я.Габдуллина почему утаивают? Я прочла то, что писал Сахапов, ничего особенного там не было, просто слова Гитлера, который говорит их как в каком-то полубреду, и пьеса-то не о Джалиле, но никто не посмотрел на все заслуги Сахапова-упекли в психушку. А ведь он так много писал о татарских литераторах, о татарской культуре! Неужели даже права оступиться у него не было? В общем, нехорошее какое-то все это дело, одни тайны да недоговорки.Но может все-таки лучше попытаться разобраться, что же было там на самом деле? Все равно ведь все всплывет, как всплыл приговор 2-го Имперского суда за № 36/44. Чтобы поставить все точки над i: в предательство Джалиля не верю, но и Р.Мустафину верю не во всем, и на это есть веская причина.
    А теперь баньте меня, обзывайте и т.д., как это делают особо рьяные поклонники творчества поэта(про стихи ничего не скажу, в стихах вообще никаких, даже Пушкина, не разбираюсь).

    • «Папа, ты сейчас с кем разговаривал?» (с)
      И простите, Бога ради, мое любопытство — Вы со всеми незнакомцами так общаетесь: напористо, в приказном тоне и с четырехлетней выдержкой? И избранные Вами незнакомцы всегда послушно банят Вас, обзывают и т.д.?

      • Много вопросов, и все не по существу. Если не нравится «четырехлетняя выдержка»-то удаляйте старые посты, никто не будет их читать и задавать неудобные вопросы. Никто в интернете не обещал что все в ответ будут писать с нежностью и исключительно то, что Вам нравится. За вопросы, на которые у Вас нет ответа-прошу прощения, хотя бородатый юмор вместо ответов-это все-таки примитивно. Удачи.

        • Хм. Ваш вопросы не представляются мне неудобными, они мне вполне нравятся, просто мало соотносятся как с сутью данного поста, так и с моими интересами и познаниями. И мне на самом деле интересно, часто ли люди отвечают на вопросы, поставленные в таком тоне. Судя по Вашей реакции, нечасто.

  4. Надеева (Надиева) Назифа я знаю заочно — мой отец с ним был в хороших отношениях. СОбственно, они по одному делу проходили, по делу полковника Алкаева. Там, в ходе следствия, Надиева оклеветал кто-то. Ну, не его одного, и других тоже, наверное, и моего отца тоже. Позднее, в конце 70-х я читал письмо Нидиева моему отцу, в котором Назиф писал, что видел , встречал того самого клеветника, жив мол, негодяй. Ну, надо полагать, что под ту клевету и мойотец попал и другие тоже.

    Теперь расскажу, точнее, перескажу то, что говорил мне отец.

    Отец находился в западной части Германии, работал врачом в больнице для «восточных рабочих». Весь персонал в больнице , кроме главврача-немца, был из нашихы, ну и мой папа тоже. Не знаю, были ли там другие татары, кроме отца, думаю, не были, иначе отец упомянул бы. Вспоминаю, что он называл такие имена как Л. Павленко и Картозия. Обе женщины, первая украинка из Кировоградской области, вторая, судя по имени, грузинка.
    Отца освободили союзники, наверное, англичане или канадцы, потому что он месяц находился в английском фильтрационном лагере. Помнится, я ещё маленьким был, и меня удивила одна деталь — американцы на банкетах бьют рюмки после торжественных тостах. Потом оказалось правда, действительно швыряют рюмки в угол. Американцы приглашали наших на банкеты, или даже специально давали банкеты в их честь. Про англичан говорил, что они жутко надменные и показательно выдержанные, например, могут пройти мимо повешенного не оглядываясь и не морщась, не замечая. Американцы, по его словам, были парни компанейские, попросишь у него закурить, он целую пачку КЭмела суёт. Впрочем, спустя много лет воспоминания могут и искажаться.
    Итак, через месяц фильтрации он ушёл от англичан к своим, поехал домой, в Астрахань, это уже лето 1945 г. Приехал, оказалось, что мать умерла в разгар войны, в 1943 году. Тогда он поехал в город, устроился на работу в медпункте поселка Кипичный завод, это недалеко от села Фунтово, Приволжского (тогда, кажется, Наримановского, это сейчас Приволжский), получил жильё, не знаю, дом или комнату, по моему, комнату в одноэтажном доме. Ну, неважно. Ну и работал себе спокойненько, приходил в себя.
    И вот однажды, в феврале 1946 г. поздно вечером в дверь постучали. Открыл, там двое.
    Спрашивают:»товарищ Каримов?»
    Ну да, я, отвечает отец, что хотите, собственно, товарищт?
    Те говорят, мол, надо вот поехать с нами. Ну, наверное были какие-то весомые аргументы, раз отец поехал с ними. Сели в Астрахани на поезд, поехали. Ехали просто, как товарищи, за ним не следили, в Саратове делали остановку, отец ходил в театр. Едут дальше, доезжают до Ульяновска. Только собрался пообедать в вокзальном буфете, как эти двое ему объявляют, всё мол, лафа кончилось. Отец им говорит, дайте пообедать, что ли, куда я от вас убегу. Пообедать дали, потом надели наручники. Приехали в Кзань, заточили в тюрягу. Никуда не вызывали, никаких допросов. Где-то в апреле или в мае, вызывают его к прокурору, видимо, военному, и тот ему объявляет:»гражданин, Вы арестованы». Даже в такой ситуации невозможно было удержаться от смеха от такого сюрприза.

    • Что было потом, не знаю, знаю только, что всех приговорили к расстрелу. Но почему-то не расстреливали, а ещё держали месяца три, потом объявили им, что заменяют расстрел заключением.
      В прежнее время я расценивал это как счастливый подарок судьбу и милосердие властей. Ну, собственно, оно так и было, только неясны были мотивы такой щедрости.
      Возможно, свет на это прольёт вот этот материал http://gorod.tomsk.ru/index-1228044196.php
      В общем, исходя из данных, приведенных в этой статье, дело было в том, что и арест и следствие и обвинение было самодеятельностью казанского ГБ. А не расстреляли их благодаря тому, что после вынесение приговора дело было отправлено в Москву. Уже в Москве какие-то добрые люди ознакомились с делом, и схватились за голову — люди ни в чем не виноваты, а их под расстрел. Но назад хода уж не было, понятно поэтому заменили отсидкой. Отцу дали десятку, другим, надо полагать, тоже. Загнали куда-о в Воркуту. Насколько я знаю, никто полностью срок не сидел, все были освобождены досрочно, условия содержания были вполне приличные. Впрочем, кому как, это я предполагаю только, во всяком случае, отцу повезло, он же был медик, заведовал там медпунктом, был практически вольным.
      После освобождения отец ещё пару лет там жил, потом вернулся на родину, в Астрахань. А Назиф Надиев так и остался там на Севере, стал деканом в Ухтинском индустриальном институте (сейчас Ухтинский технический университет), кажется, нефтемеханического факультета. С отцом нашли друг друга, переписывались долго.

      Ну, пока всё, вспомню ещё что-нибудь, напишу.
      —————————-
      Квартира в Берлине у Джалиля действительно была, отец мой, когда приезжал в Берлин всегда останавливался у него. Как отец вспоминал, он и Джалиль надевали красные турецкие фески и в таком виде фланировали по улицам Берлина. Молодые были, весёлые, что скажешь! С Мусой они познакомились ещё в лагере, то ли в Вустрау, то ли ещё где. Отец заботился о Джалиле, старался его подкормить, укрыть шинелью от холода. Чем уж он ему понравился, не знаю, может быть, просто дружили, а может быть отец уважал в Джалиле представителя татарской культуры, поэта.
      ———————
      По поводу вот того, что мол его знали как «Гумерова». Тут всё просто, действительно, попав в плен он назвался Гумеровым, и дальше проходил под этим именем. Но все знали, что он Муса Джалиль, только немцам не говорили. Часто упоминается имя Шафи Алмаза, причем выставляют его каким-то архинегодяем. На самом деле он таким не был, во всяком случае, секрета Джалиля (а Джалиль был коммунист, и даже, кажется, председатель или секретарь СП Татарстана) немцам не выдавал. Я уже не говорю о том, что по некоторым данным Шафи Алмаз был был агентом советской разведки, как, кстати, и Галимжан Идриси, которого выставляют чуть лине гестаповцем.

      • Да, забыл добавить, что в Казань его «пригласили» в качестве свидетеля, это уже потом он превратился в обвиняемого.

          • А что Вас привлекло?
            —————-
            Waqitinda Rafael-agay Ufaga kilep kitkan ide. Tanafesta min anin yagina bargan idem, ale atamnin isan cagi ide. Soyli bashladim — soylasherga telamade. Shundiy keshe inde …
            Atam bik kup bela ide, Agarda sin Czalil tormishin oyranasen ikan, ike qullap totinasi ide, tugelme?! Mena sina — Musa Czalilnen yaqin dusti! Yuq, kirakmi ….

          • Tere tarixıbız bit, biq qızıq ide, minemçä, ägär qartlar ta bu waqıyğa turında ber süz dip äytmilär.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *