Про «Последнее время»:
Про «Возвращение «Пионера»»:
Про «Последнее время»:
Про «Возвращение «Пионера»»:
Характерный для большинства моих книжек нелинейный метод изложения с постепенным введением главных героев и ключевых поворотов сюжета мучает лично меня, бесит некоторых хейтеров, раздражает многих читателей, зато разоблачает практически всех халтурщиков, спешащих написать отзыв на всю книгу по итогам знакомства с первыми главами.
Подход стал масштабным после «Города Брежнева», который, как известно благодаря халтурщикам, полностью посвящен безмятежному советскому детству, проходящему под анекдоты вокруг пионерлагерного костра. Теперь, спасибо гиперзагруженным экспертам «Нацбеста», пришел черед «Бывшей Ленина», которая, ясен перец, про чиновника, свалку и бородатую молодежь (из аннотации и начала текста), и немножко про фантазии и лексикон рецензента:
«Чтобы придать хоть какую-то достоверность «петрушкам», писатель насыщает повествование описанием бессмысленных перемещений и мелкой – с рябью в глазах – моторикой, которые должны «отражать жизнь в её объёме». Все суетятся, сталкиваются друг с другом, попутно совокупляясь, снова разбегаются. За всем этим «Паркинсоном» трудно и неинтересно следить.
Под стать оформлению и «главная идея», прописанная с нажимом и даже с пережимом. До хруста височных костей у читателя. «Свалка» как образ нашего времени. «Не надо мусорить». Сама ситуация с бунтом «неравнодушной общественности» восьмидесятитысячного города против мусорного полигона – надумана и фальшива. Прогрессивные силы Чупова мгновенно объединяются, подтягиваются продвинутые smm-щики с бородками – жители города, болеющие за родимый край. Какие smm в городах, в которых десяток «Пятёрочек», два магазина бытовой техники и целый (1) полупустой торгово-развлекательный центр с якорным заведением «Чуповское домашнее»? Какая ожесточённая борьба на выборах с какими-то хитрыми ходами? Всё делается быстро, больно, эффективно. И дешёво, что немаловажно.»
(Полный отзыв).
Чисто для протокола: «Ну какой бизнес может быть у твоего Матвея в городе, где не то что «Ашана» — «Пятерочки», блин, нет?» («Бывшая Ленина», М., АСТ, РЕШ, 2019, стр. 206 (из 442)).
Словом, за истекшее десятилетие значимых изменений подхода не выявлено.
Продолжаем наблюдения.
Сперва хотел выписать лишь гениальное «Я тоже в той или иной мере татарка», но там, елы-палы, цельная миска повышенной перловости, нельзя не сохранить.
В общем, армия Татьян с татарскими фамилиями, которые ненавидят/презирают «Убыра» вместе с евоным автором и породившим этого автора народом, располагает вдвое большим, чем я предполагал, личным составом. Мобилизацию туда объявила прелестница-критикесса, начинающая посты фразой «Мои друзья, русские националисты». Она который год возмущенно сообщает: «В книге подчеркнуто, что православный крест от убыра не помогает – только старинные татарские молитвы и традиции! – все русские знакомые мальчика оказались подвержены действию злых чар и нередко служат их проводниками», при этом «герой-татарин побеждает или убивает русских».
Вчера в чужих каментах случилось явление еще одной Татьяны, которую хочется цитировать и цитировать. Начали:
«Конечно, неловко говорить об этом, но неужели мне одной очевидно, что «Убыр» — это почти дословный пересказ «Унесенных призраками»? В чем достоинства этого произведения, так и не поняла. Соответственно, не понимаю, что именно хвалят уважаемые критики…»
Хозяйка журнала, в котором случилась дискуссия, здесь и далее пыталась указать на вздорность теории (надо иметь в виду, что хозяйка не относится к поклонникам тов. Измайлова, какового в свое время сдержанно топтала за неумение бояться собственных страшилок и чересчур буквальное следование заветам тов. Проппа). Ан тщетно:
«Да вы почитайте! 🙂 Там на каждой странице прямые аллюзии. И если ты уважаешь себя как писателя, это как минимум надо предвидеть и предотвратить. Поскольку Миядзаки куда более известный автор, а значит, некто, использующий после него тот же миф и те же образы, будет неизбежно выглядеть плагиатором.»
Тут уж не выдержал старик Идиатуллин:
«(сынтиресом) А как максимум?»
«Как максимум придумать что-то свое :)» — отрезала разоблачительница, и старик поспешно отскочил, чтобы наслаждаться видом с высоты.
Хозяйка журнала предположила: «Мне кажется, тут что-то личное. Иначе трудно понять суть претензии».
И повалила мякотка:
«Пожалуй, вы правы. Я тоже в той или иной мере татарка, и с большим интересом взялась почитать нового автора-соплеменника, работающего в интересном жанре… и ох! Кто тут кого дурит? …
Но, кстати, если уж о татарах говорить, то есть ведь и реально яркий и сильный автор — Гузель Яхина. Может, татарам просто фантастику не надо писать — воображения не хватает?
«Мне вообще искренне кажется, что вторичность — страшная беда нынешнего искусства (в том числе и литературы). Это то, чего должен опасаться любой автор. Да, написана уйма всего, оригинальным быть очень непросто, но если ты позиционируешь себя как писатель, а не автор фанфиков — то уж постарайся. И ведь есть же такие писатели, вы постоянно о них пишете (я читаю вашу рубрику и стараюсь следить). А тут, увы, все вторично… Но я искренне желаю Шамилю это перерасти. Может, и уже :)»
Ну и ожидаемая кода (ответом на неизбежное поминание тов. Борхеса с его узким сводом сюжетов):
«Великий слепец мог позволить себе экстравагантные утверждения — ведь никто в мире не был так оригинален и неповторим в сюжетах, как он! Если бы я набралась терпения перечитать тоскливый текст Убыра заново, то постранично расписала бы вам, что откуда сперто. Тем более что там такое динамичное начало — и вдруг начинает выпирать вторичность.»
В общем, как правильно отметили тт. Коростылев и Лифшиц, «Представь себе, не может быть, сама несет обед».
С трепетом ждем продолжения банкета.