"…Практика состоит в том, что каждая слабая публикация наша, давая не такой уж существенный материальный выигрыш, приводит к значительному политическому проигрышу. (…)
…Мы должны, разумеется, халтурить вовсю — кино, телевидение, театр, цирк, опера, балет — ради бога! Но когда речь заходит о нашей ЕПАРХИИ, о литературе — тут мы должны либо выдерживать марку, либо идти под псевдонимом.
Я (да и ты, конечно) знаю множество писателей, которые согласились СОЗНАТЕЛЬНО, НАМЕРЕННО снизить свой возможный уровень до требований момента — все они — конченые люди. Им больше не подняться. Потому что страшно. Потому что трудно. Потому что на низком уровне уютно и удобно, как в старом грязном халате. Я такой судьбы не хочу ни себе, ни тебе."
Цитируется по изданию
"Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники. 1978-1984"
(Волгоград, 2012 г., тираж 100 экз.)
Как жаль, что это письмо или его тезисы не дошли лет тридцать-двадцать-десять назад до тех, кто считает себя учениками и благодарными читателями Стругацких. Быть может, реакция многих была бы примерно как первый отзыв Аркадия ("твоя аргументация, прости, меня не убеждает и представляется слишком патетичной и эмпирейной, что ли"). Но кто-нибудь да услышал бы. И не столь безнадежным выглядел бы культурный ландшафт.
круто
Весьма. И, что характерно, подкреплено делом.
требования момента скользкая вещь. нельзя идти на поводу, игнорировать тоже нельзя….
«…Работая многие годы над романом, я тщательно продумывал значение каждой детали, я твердо убежден в необходимости и в размерах каждой, и потому мне так трудно делать какие-либо изменения, ослабляющие роман (ни в одном своем произведении я никогда не менял ни одного слова). (…)
Владимир Федорович! Я человек убежденный, человек слова, причем держу его в любом случае, даже если это мне невыгодно, и считаю необходимым в Вашем лице предупредить Ваше ведомство, что, если впредь будут допущены хотя бы малейшие недружественные закулисные действия в отношении романа «Возьми их всех!..», я немедленно, в соответствии со ст. 480-й ГК РСФСР, даже на стадии сверки, откажусь от его публикации.»
Владимир Богомолов — в письме начальнику пресс-бюро КГБ Владимиру Кравченко.
Он же, в тексте «История публикации»:
«На заключительном этапе конфронтации, уже в конце августа, после четвертого конфликтного и очень жесткого с моей стороны разговора в приемной с начальником Пресс-бюро В. Ф. Кравченко в присутствии двух полковников, его подчиненных, когда я в лицо им заявил, что «они меня достали» и «пусть все они станут раком на Красной площади — но я даже запятую не сниму в романе», он позвонил мне на другой день и как наилучшему другу радостно сообщил: «Вы нас убедили! Мы отзываем все свои рекомендации и замечания. Никаких претензий к вашей рукописи у нас нет!»»
какая-то немыслимая твёрдость… как можно настолько не терять уверенности в себе? этому можно научиться?
Вряд ли. Богомолов — уникум, абсолютный, во всех отношениях. Но он показал, что возможности проходят и по беспределу.
ну я о таких высотах и не мечтаю.но не стремиться невозможно, когда знаешь, что достижимо-то….
Ага. Хотя это немножко из цикла «Повиси-ка на нем, а когда надоест, возвращайся назад гулять по воде». То есть надо пацаном уйти на войну, прошагать ее всю, потом еще три года служить в самых медвежьих углах, год сидеть в гарнизонной тюрьме без надежды на освобождение, всю жизнь скрывать подлинную фамилию — ну и так далее. Формально осуществимо, но упаси нас всех.
Да уж… понимали в жизни койчо…
Вы знаете, Шамиль, он все же не просто так сам по себе уникум. Там на особенности личности, надо понимать, наложились ЧМТ во время войны (контузии вроде как очень сильные у него были), так что эта уникальность, скорее, признак душевного расстройства — органическая психопатия или что-то такое, не знаю.
Органические уникумы вообще редкость. Кремнеобразование обеспечивают окружающая среда и убивающий четверг. А что уж стало определяющим фактором — кишки друга, контузия, тюрьма или равнодушная несправедливость начальства, не так уж и важно.
Для оценки самого кремня? Разумеется, не важно. Но если предлагается брать с него пример — то тут как раз наоборот.
Курс «Воспитай в себе ван Гога». Урок первый: выбираем бритву.
Не удалось мне правильно сформулировать. Тогда четче: он был не тверд, а психически болен. И его счастье, что при этом талантлив, вменяем, и что времена были сравнительно вегетарианские.
Да я понял мысль, но не согласный, конечно.
С другой стороны, нормальная компания: домушник Вийон, педераст Чайковский, шизофреник Достоевский — кто там еще в перечне Изи был?
Я подозреваю, что АНС возражал не по сути, а по форме, скажем так. Мол, манифест-шманифест. Но делом они его подкрепили очень здорово. (Мне книга пока не пришла. Я тут, можно сказать, завидоваю! 🙂
Как?! Тебе не сказали?!! Книжка не придет — она кончилась!!!! Ты опоздал. Уа. Ха. Ха.
Сочувственно насвищу в стилистике Рабиновича: там долгая дискуссия по поводу издания ЭвП и ПоДиН — под своим ли именем или псевдонимом. АН в итоге говорит: чорт с тобой, пусть будет псевдо.
Смейтесь, смейтесь смейным смехом, усмейные смехачи :)))
Кстати — да. «ЭвП» самое место под псевдо все-таки.
(копаясь где-то в темных глубинах памяти) а ведь была история с Брандисом, который ругал «Малыша»?
Что-то было в предыдущих томах, не помню уже. Да и куча была таких наездов со стороны бывших и будущих друзей и соратников. В этом томе пока поминается внутренняя рецензия предположительно Сергея Абрамова, позволившая в очередной раз отсрочить выход «Неназначенных встреч» — ну и цитируются отеческие письма АН юному Бушкову, который, как известно, позднее ответил на добро как уже смог — и очень обильно.
я вот например не знаю этой истории, как Бушков поступил. видимо, как-то нехорошо?
В двух словах: он мощно примкнул к молодогвардейцам и принялся оправдывать.
ясно. это уже после истории с медведевской
статьёйповестью «Протей»?Вроде одновременно. Там многофланговый и эшелонированный заход был. Я подробности забыл давно — но в следующем томе, поди, все подробно будет.
До. Была анти-стругацкая статья Бушкова «Свет угасшей звезды» где-то 84-85 года, настолько неприличная, что даже молодогвардейцы ее у себя не опубликовали, ходила только в самиздате. Но чуть позже Бушков активно начал публиковаться в МГ и ВТО. История с «Протеем» случилась где-то года три спустя.
„Чем писать такое („Малыш“), — может быть лучше не писать вообще?“
Это разве не господина Нудельмана сочинение?
А, пардон, понял контекст. Сперва не с тем тезисом ответ связал.
Ну да, типа того.
А «Малыш» суперский. До сих пор не понимаю, почему авторы его презирали, а то же «Извне» обожали (лично у меня как у читателя все наоборот)..
Малыш очень странный. Он как раз — «вне». Это даже стиль другой. Там все — другое. И он вызывает эмоции, которые и сам понять не можешь. Читаешь, и излучаешь эти эмоции. И сам не понимаешь при этом.
Я понимаю, откуда растет авторского недовольство — повесть писалась как детская. нехотя, со скрипом, постоянно приходилось себя подгонять и придумывать хуки, позволявшие хотя бы временно себя заинтересовать. Отсюда и некоторая вычурность с формализьмом (переходящим в антиформализьм). Но, елы, в итоге текст получился очень достойным, а хуки типа названий глав или бакенбардов Вандерхузе — просто гениальными.
Ну и еще один момент. Я не так давно в ходе одного то ли опроса, то ли обсуждения внезапно понял, что у меня любимый герой АБС — Стась Попов. Самый человечный он. И добрый.
Самый добрый — Быков. :-))))
Вот нет у меня любимых героев — все они любимые.
А «Малыша» каждый раз перечитываю, как заново. И вспоминаю детство, это вот чтение и какие-то шаги в коридоре.
Быков военный, у него доброта выстраданная. Потом, он умный, что малость снижает градус. А Стась балбес и телок. Натурпродукт. Классный.
Малыш хороший, да… Извне вроде как считается первой изданной повестью, может поэтому?
Вроде да, но прочих первенцев авторы явно недолюбливали и чурались, а именно «Извне» были готовы даже в конце 70-х к переизданию предлагать.
Я вот, например, «Амальтею» со «Стажерами» нежно люблю, к СБТ отношусь спокойно, а «Извне» как-то совсем и никуда.
Вряд ли бы это изменило ландшафт.
На СИ есть один автор, которого не заставишь даже запятую поставить, не говоря уж об исправлении фраз типа «тормозить лошадью». В общем, выдерживает марку так, что Стругацким и не снилось. Читать его малореально даже по самиздатовским меркам.
Хотя он поднимает в своем творчествеОчень Важные Темы и до «попаданцев» не опускается
Вить, ну я ж все-таки про маркетмейкеров. «Самиздат», при все к нему уважении, может чохом установить собственные правила построения сюжета, брать в качестве ГГ исключительно насекомоядов или перейти на санскрит. Вряд ли это скажется на культурном ландшафте, значимом для обывателя типа меня.
Ты в своем лучшем проявлении (литературном) — Убыре — все-таки ближе к СамИздату, а не к культурному ландшафту. И это хорошо, потому что иначе тебя бы читать было гораздо тяжелее.
Вам видней, барин. Только тут немножко некорректные формулировки. «Самиздат» — несомненная составляющая помянутого ландшафта, но для тебя. А китайские фильмы, скорее всего, нет. А для меня все наоборот. Короче, все зависит от смотрящего — где он точку держит, хе-хе.
Хитрый татарин сказал слово барин!
Одно дерево не составляет ландшафт. Чтобы был ландшафт нужно некоторое количество живых организмов, геологических… эээ… хреновин (пусть хитрый татарин найдет слово правильнее) и т д.
Твой культурный ландшафт вырождается просто количественно. Да и потом — что считать твоим культурным ландшафтом? Вот Иличевского ты включаешь в свой культурный ланлшафт?
А меня не считай. Я — паразит, пытаюсь тянуть соки ото всюду. Меня терпят, потому что а) я один и б) следовательо сам скоро сдохну. Если не физически, то в читательском плане.
Сага «Татарин» дарит истосковавшимся читателям новое блестящее продолжение! Спрашивайте в магазинах потребкооперации шестнадцатую часть легендарного цикла: «Татарин. Барин». Том восьмой.
Иногда и одна роза составляет ландшафт. Маленького прынца спроси. Или любого средневекового дятьку, для которого не было никакой культуры за пределами Библии либо Коран. Или ГГ «Лунного камня» с евоным Робинзоном.
Я не хитрый, я бисхитростни.
Иличевского — нихьт. Мой ландшафт не выродится, пока не выродятся этнографы и китайские кинематографисты. А этого мы, боюсь, не дождемси.
А паразиты — никогда! (с)
Ну, я бы не был столь категоричен. А что значимо для культурного ландшафта и как ты ту значимость определяешь?
Единственно возможным методом — на глазок. Оно мне надо — значить, существенно для меня. Оно надо тебе — значить, существенно для тебя. При всем уважении к барабанщикам Суматры и их поклонникам я их не вижу и по их поводу не парюсь. И полагаю, ровно так же мои интересы не включены в ландшафт барабанщиков с поклонниками.
Ну да, разумно звучит. Только это не ландшафт, а кочка зрения. Моя, твоя, барабанщиков. Каждая кочка индивидуальна и прекрасна, но ландшафт состоит из множества кочек.
То не ландшафт, то культура без горизонтов. А ландшафт — это вид. То, что видит конкретный субъект. Ты да я, то вместе, то поврозь и тыды.
А смысл тогда его выяснять? Ну, принадлежит ли СИ к или нет? Ты вот спиной к стоишь, кто-то — другими частями тела, кто-то вообще ничего, кроме, не видит. В таком случае и автор СИ, с которого началась эта ветка — кремень, не исправляющий ни знака — и Богомолов, и Стругацкие — все горы на чьем-то горизонте. Смысл введенного тобой понятия маркетмейкер исчезает, точнее — они все ими становятся.
Маркетмейкеры определяют ТТХ если не всего окоема, то множества ландшафтов. Их трудно не заметить, по ним ориентируются. А по локальным величинам — нет.
Ну, то есть вернулись к исходному. Сейчас СИ (как форма письма, манера подачи материала и паттерн авторов) определяет куда большее множество, чем тот же Богомолов, а?
Отнюдь. Богомолов, во-первых, заметный камень в классической фундаменте русской советской литературы (грубо говоря, его в универе проходят), во-вторых, актуальный читаемый автор, в-третьих, его книги если не предмет некоторого культа, то образец для огромного массива воспроизводимого контента. СИ такими характеристиками, боюсь, не отличается и в обозримом будущем отличаться не будет.
Я понимаю, что сам повел дискуссию по не слишком корректному пути, но все-таки сравнивать автора с площадкой странновато. Примерно с тем же успехом можно спорить, кто весомей для матери-культуры — Чжан Имоу или видеохостинг, созданный любителями кино из его родной провинции.
Мне, человеку старому и заскорузлому, СИ представляется точкой подскока. У одних подскок получается, у других нет. Но на уровне этой точки говорить о влиянии и влиятельности все-таки рановато.
1978 год, 1978 год…
Вот как ты щитаешь — Возрождение в России было или нет?
Безусловно — и именно в 78-м. Мы его в школе проходили, вместе с «Малой землей» и «Целиной».
во-во…
Главное, я не знаю, нужно оно нам или нет…
Так-то, для детей, хотелось бы.
На фиг. Пусть рождаются. А возрождение — не наша епархия.
ИМХО это не тезисы, это символ веры. Не встречал ни одного человека, который попробовал бы и так, и этак. Одни как уперлись рогом, так и не сворачивают и на компромиссы не идут, и вообще как будто стоят на месте (а на самом деле двигают собой мироздание). А другие гибкие, подвижные, мобильные, быстрого развертывания. И ни одного мигранта, который бы сказал со всей объективностью и незашоренностью: «взлетал в него я, его измерял…» Потому чтение это недушеспасительное. У кого есть это в крови, тому не прибавится, а прочим и не надобно.
Вопрос ставится все-таки не так предельно. Речь не о выборе между гранитностью и лавировкой. Речь о самоопущении и его допусках.
Ну, я разве что чуточку утрировал. Я к тому, что вопрос о допусках не имеет объективных параметров, ГОСТов и каких-то четких критериев, зато в моральном аспекте решается на диво легко и просто. И потому это вопрос веры, а не практического опыта. Можно ли признать объективной сентенцию «все они — конченые люди. Им больше не подняться»? Разве кто-то модельно экспериментировал с продажей души? Нет, все участвуют сразу в натурных испытаниях.
Ландшафт все же складывает семья и школа, а не одна фраза. Ее можно не услышать, если не подготовлен заранее.
Вот потому я и сузил потенциальную аудитории до тех, кому было бы интересно и важно это слышать. Остальным-то пофиг, естественно. Я про тех, кому не пофиг.
господи, какие всё-таки прекрасные люди были.
Да.
Они ТОГДА уже могли выбирать? Хм… Так кто МЫ все такие? 🙂
Мы люди, тем и интересны. (с)
Они (Стругацкие) ТОГДА уже МОГЛИ выбирать. Их «метания» чужды «простому советскому человеку» 🙂 Скажите, что я неправ и я Вам поверю!
Стругацкие ценны как раз тем, что почти не метались. Шли вперед и баста.
Хорошо им было 🙂 МОЖНО такое… Не всем позволялось… Поймите правильно
Ну да, хорошо. На пике формы, при этом в болезненном предпенсионном возрасте, оказаться на восемь лет отлученными от основного заработка, связанного с выпуском новых книг. Сшибать копеечку переводами, рецензированием, сценариями для Азербайджанфильма, быть невыездными, залазить в бесконечные беспросветные долги, ругаться с дебилами, громящими фантастику, бесплатно читать сотни рукописей, присылаемых со всего Союза, вежливо отшучиваться в ответ на вопрос «А почему мы пригласили на конгресс в Италию вас, а приехал какой-то чиновник из Союза писателей?», отругиваться в ответ на вопрос «А вы разве не уехали?» — и писать, писать, писать в стол.
Хорошо, кто спорит.
Это любому позволено. Не все почему-то пользуются.
«забираясь на крест, крестом не грейся…» (Егор Летов, программное «Гавна-пирога»)
Это же достаточно подробно (и очень вкусно) описано в «Хромой судьбе» (которая лично у меня сплетена с повестью о «мокрецах» — уж такое издание было). Из невкусностей можно попенять на излишнюю мифологизацию Булгакова — в юношестве прокатывало, сейчас некоторую брезгливость вызывает…
Только, наверное, на шесть лет, а не на восемь — сейчас специально посмотрел: в 80-м публикация «ЖвМ» и «ПоДиНд», и следующая только в 86-м — «ВГВ»…
Речь об отдельных книгах. Публикации в журналах и сборниках были — но котировались (и оплачивались) иначе. Хотя вы правы — я не учел «Малыша», пристегнутого к переизданию «Полудня» в 1975-м, и «Парня и преисподней», подверстанного к «Понедельнику» (1979). Если не считать этих книг, между 71-м и 80-м — дыра. А написаны за это время шесть повестей — а сколько не написано из-за отсутствия перспективы.