В истории МВД такого еще не было

Ъ пишет, что подчиненные министра Нургалиева попросили журналистов «не нагнетать обстановку вокруг происшедшей трагедии» (похода майора Евсюкова в магазин). «Это вопиющий факт, он потряс всех — и руководителей, и сотрудников. В истории МВД такого еще не было. Но нагнетать не стоит»,— обратился к СМИ заместитель начальника департамента охраны общественного порядка МВД РФ Николай Трифонов.
Если под «таким» имеется в виду срыв с катушек руководителя подразделения такого уровня, то, наверное, не было. Но лично я время от времени вспоминаю тоже вполне ударный случай, 10 лет назад прошедший почти незамеченным (пара казанских газет написала — и все). Вот, нашел в архиве:
«26 февраля 1999 года в Авиастроительный РОВД Казани поступило заявление о пропаже гражданина З. и его автомашины ВАЗ-2106. Слесарь хлебозавода три дня назад ушел из дома и не вернулся.
Через месяц, 31 марта, сотрудники уголовного розыска Приволжского РУВД Казани получили информацию о том, что в одной из машин, стоящих во дворе жилого дома на улице Япеева, спрятан труп. Они тщательно осмотрели все находившиеся по указанному адресу машины и лишь в последней, «шестерке» без номеров, обнаружили труп слесаря с огнестрельным ранением. Минусовая температура не позволила начаться процессам разложения.
По подозрению в совершении убийства был задержан 27-летний Т. — младший оперуполномоченный уголовного розыска МРО по борьбе с преступлениями на транспорте УВД Казани.
Следствие установило, что 23 февраля около 11 часов вечера сержант Т. отправился в городское управление внутренних дел для сдачи табельного оружия и боеприпасов. Он остановил старенькие «Жигули» и попросил водителя подбросить его до УВД. В дороге милиционера охватило «необъяснимое желание завладеть транспортным средством». Он выстрелил в голову водителя, доехал до УВД и сдал оружие, объяснив нехватку патрона случайностью.
Т. уложил труп в багажник, снял с «шестерки» номера и принялся пользоваться автомобилем. В течение месяца он неоднократно добирался на нем на работу и даже ездил — не вынимая тела из багажника и не устанавливая номеров — в командировку в Альметьевск. Ни коллеги, ни сотрудники ГИБДД не обратили внимания на то, что оперуполномоченный катается на чужой машине без номеров.
После задержания милиционер был признан специалистами вменяемым. Однако вполне возможно, на его психике сказалась тяжелая психологическая атмосфера, сложившаяся в последние годы в семье Т. В 1994 году у него умер ребенок. Горе не объединило супругов, наоборот, их отношения стали натянутыми и нервозными.
Постоянные хлопоты Т. доставлял младшиий брат, который после возвращения из армии трижды привлекался к уголовной ответственности. Сейчас он сидит в следственном изоляторе по делу о хранении наркотиков.
После ареста МВД Татарстана провело масштабную служебную проверку. Приказом по министерству сняты с занимаемых должностей начальники МРО на транспорте и отделения по обслуживанию автотранспорта УВД Казани, многие руководящие чины получили выговоры и иные взыскания. Решается вопрос о расформировании МРО на транспорте и МРО на рынках и передаче личного состава районным подразделениям милиции.
МВД указало ГИБДД на необходимость введения строжайшего контроля в отношении всех милиционеров. Кроме того, принято решение об обязательном прохождении всеми сотрудниками милиции психико-диагностического обследования.
Следствие продолжается.»

Чем дело кончилось, не знаю — ни приговора, ни судьбы МРО. Втихую скатили.
Просто вспомнилось.

Боян ручной работы

Одиннадцать лет назад газета, в которой я работал, зачем-то решила встретить 1 апреля ударным образом и поставила в номер аж одиннадцать текстовых розыгрышей, то ли девять, то ли десять из которых пришлось придумывать и писать мне.
Были там тексты про зариновую атаку в едва начавшем строиться казанском метро («В банке, по счастью, оказался даже не горчичный газ, а горчичный порошок, и «аумовцы» отделались усиленным чиханием и легкими телесными повреждениями, которые им нанесли прибежавшие на шум метростроевцы»).
Про вступление Татарстана в НАТО («Как полагают аналитики, конечной целью НАТО является размещение дешевых заказов на российских оборонных заводах»).
Про выпуск пикапов Mercedes на КамАЗе («Изначально предполагалось разместить производство на Запорожском автозаводе (Украина), однако переговоры с украинцами прервались едва начавшись. Предполагается, что не обошлось без настойчивого давления компании Daewoo. Подтверждением этого является и факт возрождения на ЗАЗе закрытого в середине 50-х Антифашистского клуба. Сегодня он финансируется корейской фирмой, заинтересованной в росте антинемецких настроений»).
Ну и вот этот текст, который я совсем забыл и который, похоже, почти актуален.
Тамагочи спасут долговой рынок

Голосование по Павлову

В процессе предвыборных размышлений по поводу того, что изменилось, а что не очень, вспомнил вдруг свой текст 8-летней давности. Вот этот:

Обычно избирательная кампания проходит так: кандидат рассказывает народу, какая у него будет красивая жизнь, ежели он проголосует как надо. Избиратели проникаются, голосуют, и потом несколько лет рассказывают друг другу, каким же все-таки мазуриком оказался жоржик-кандидат, который поматросил с электоратом, добился, подлец, своего, и тут же бросил, занявшись собственными грязными делами. И только самые въедливые старушки звонят окаянному избраннику, а в хорошую погоду и приходят к нему на свидание, для того, чтобы швырнуть несколько неприятных, но справедливых слов в холеное лицо.
Нынешние выборы в Госдуму движутся по принципиально иной схеме. Власть, расколовшаяся на партии, поняла, что позитивными идеями никого не удивишь, а страх открывает все двери. Поэтому на сей раз кандидаты вкрадчиво намекают избирателям, как плохо, зябко и недолго будут они жить, и как мучительно — умирать. Естественно, в том случае, ежели проголосуют не так, как надо.
И звучат эти намеки очень убедительно, поскольку кандидатами и лоббистами претендующих на место в Думе партий являются все больше люди, умеющие лихо заворачивать различные крантики и облегчать (или, напротив, усложнять) жизнь согражданам.
В этой связи очень показательными были случившиеся на неделе визиты в Казань Сергея Шойгу и Анатолия Чубайса. Вели они себя совсем по-разному: глава МЧС активно встречался с народом, ругался со скандалистами и раздавал авансы производителям, а руководитель РАО ЕЭС ограничился участием в переговорах на высшем уровне и корпоративных развлечениях. Однако все это было совершенно не важно. Важен был сам факт приезда партийных лидеров в вотчину их заклятого конкурента, подчернувший, что самый убежденный ОВРовец остается смертным человеком, прямо заинтересованным в выживании. А значит, и в благосклонности гостей, от которых это выживание (его финальная и стартовая стадии) зависит.
Помочь зафиксировать данное умозаключение поспешила рукотворная мать-природа. Через несколько дней после отъезда Шойгу на северной границе Татарстана ахнул взрыв, лишивший тепла и света вятичей и татарстанцев (не всех, но многих). Вполне возможно, что через несколько дней восточный, например, район границы столь же случайно окажется совершенно обесточенным — так, чтобы проняло башкирских братьев, разлюбивших электронные СМИ.
Главная прелесть в ситуации в том, что 19 декабря станет не финишем, а стартом большой мазохистской любви кандидатов и электората. Потому что в этот день все регионы поделятся на любителей электричества, газа, выживания, крепкого хозяйствования, спокойного хождения по столицам, кинематографа и т.д. И всякий политик, имеющий доступ к одному из краников, регулирующих жизнь современного человека, будет знать, пора ли спасать татар или там приморцев, изнывающих от пожаров, потопов и холода — или пусть они сперва поучатся правильно голосовать. Благо, нескольких лет такой учебы гарантируют отработку вполне павловских рефлексов.
На фоне массированнного выстраивания нового порядка в стране забавы вчерашних кумиров — олигархов — кажутся почти незаметными. Увы — только кажутся.
Два с половиной года назад в ходе виртуального интервью писатель Виктор Пелевин сказал: «Если ситуация будет развиваться так же, кончится тем, что Березовский приватизирует время, а Гусинский — пространство, и все кончится всеобщим коллапсом». Прогноз будущего автора книжки «Generation П», рассказывающей, что все на свете олигархи на самом деле компьютерные персонажи, созданные рекламными фирмами, оказался не совсем точным. Судя по последним событиям, пространство и время, отведенное Гусинскому, угрожающе сжимается — при этом измерения, владельцем которых становится Березовский (либо группа его разработчиков), становятся все грандиозней. Вчера пресс-служба холдинга «Медиа-Мост» сообщила, что группа компаний «Видео Интернешнл», днем раньше ставшая монопольным поставщиком рекламы всех федеральных телеканалов, переходит в собственность Бориса Березовского и Льва Черного.
То обстоятельство, что не два олигарха сожрут все вокруг, а один сожрет другого вместе со всем, до чего сможет дотянуться, вряд ли поможет избежать печального итога. Не случится пелевинский коллапс, так произойдет описанная Стругацкими эволюция Человека Удовлетворенного, которому было хорошо, пока он жрал. Но потом он лопнул.
Придуманный фантастами сценарий, похоже, вот-вот будет реализован. В этом случае останется пустяк — найти того Рабиновича, который выйдет на арену весь в белом и скажет «Ап!»
4 декабря 1999 года

Жертвоприношение

В результате вспомнил, что я писал про это без малого 6 лет назад.

Если отвлечься от частностей, то гибель атомной подводной лодки «Курск» была жертвоприношением — в самом примитивном, ритуальном смысле этого слова.
Несколько лет подряд флот тщательно лишал себя всех спасательных возможностей. Система отношений с внешним миром, исключающая оперативное вмешательство сторонних спасателей, была выстроена уже давно. После этого осталось только минимизировать ресурсы жизнеобеспечения на каждом подводном корабле — и дожидаться катастрофы.
Результату позавидовал бы самый отмороженный сатанист. Стратегический объект, один из столпов российской обороны, затонул в приличную для Севера погоду недалеко от берега на глубине, в полтора раза уступающей длине самого «Курска» — и был обречен на страшную смерть, хуже которой было только ее затянувшееся ожидание.
Кому конкретно была принесена жертва — военно-морской гордыне, званию сверхдержавы, финансовым интересам Минобороны или влиянию Пентагона, — Россия не узнает. Чем знать такое, лучше сразу в стену головой. Но все прочие объяснения лживы или несерьезны.
Адмиралы особенно отчаянно цепляются за версию, оправдывающую, по их мнению, все и всех: причиной гибели «Курска» стало столкновение с чужой субмариной. На самом деле эта идея ставит размашистый андреевский крест на ВМФ и армии: если атомный ракетоносец, один из лучших на флоте и с едва ли не лучшим экипажем, не может уклониться от удара с чужим судном, а затем абсолютно не может выжить, то он никак не способен быть защитником Родины. Следовательно, и прочие защитники по определению не могут защитить ни Родину, ни себя. А Родина, в свою очередь, не способна спасти своих сыновей. И потому наваливает горы вранья, от которого всем только хуже.
Чтобы успокоить общественность, адмиралы сначала врали, что воздуха им хватит до 25 августа. Потом, спохватившись, заявили, что, наоборот, все подводники умерли в первые часы катастрофы.
Но было поздно: как минимум половина родствеников погибших поверила, что их пацаны в подводном аду еще дышат, и будут дышать несколько суток — ведь если погиб почти весь экипаж, неизрасходованный воздух приходится на долю нескольких человек. Которых руководство флота и страны продолжает убивать своим бездействием.
Объективных причин для того, чтобы думать иначе, нет. За последние дни размер полноценной информации, которой располагали поисковики, не изменился совершенно: обстукивание корпуса и срыв верхнего люка, сквозь который то ли видно, то ли не видно одно тело — очень слабый повод для списания всего экипажа. Впрочем, властям его хватило.
Обозреватели в один голос называют трагедию «Курска» сильнейшим ударом по Владимиру Путину. Это не совсем так. Если оставить в стороне мучительное чувство стыда, которое будет терзать Президента, пока он не забудет сочинских каникул 2000 года, то прочие минусы легко оборачиваются плюсами.
Самая задранная динамика роста общественной неприязни к власти все равно будет несравнима с ельцинскими временами. Зато Путин сможет проводить любые жесткие решения без оглядки на притихших фанатов.
При этом Президент, допустивший страшную гибель экипажа, но решивший не сдавать руководство Минобороны и ВМФ, не потеряет, а нарастит поддержку самых преданных своих поклонников — военных. Потому что к расходу живой силы они привыкли. А к тому, что из них не делают крайних при каждом удобном случае — еще нет.
Наверняка любовь эта усилится после того, как глава государства заявит, что финансирование армии по остаточному принципу приводит к жутким трагедиям и ставит под угрозу существование страны как таковой. Вслед за этим военным пойдут вполне серьезные деньги. И ни один пацифист не решится этому возражать, иначе справедливо прослывет тварью безнравственной.
А может, и не прослывет. Потому что со времен Иммануила Канта, восхищавшегося звездным небом и нравственным законом, многое изменилось.
Категорического императива больше нет.
Звездное небо рассыпалось по черным погонам моряков, упокоившихся на сотню метров ниже уровня Баренцева моря.
А нравственный закон внутри нас, приведенный в соответствие федеральному законодательству, умер от удушья.

25 августа 2000 года

Облико морале

В январе старые челнинские друзья попросили написать некий (любой) текст про итоги года. Старым друзьям отказывать нельзя. По-любому. Написал, постаравшись попасть в такт поступи журнала, отправил. Вроде бы текст уже вышел, но вряд ли я (или менее старые друзья) в обозримом будущем увижу (увидят) публикацию — в силу особенностей позиционирования и распространения журнала. Выложу-ка текст здесь.

2005-й оказался классическим контрреволюционным годом. Не в негативном смысле, каковой отгулял давным-давно, и не в позитивном, вышедшем на федеральный уровень в связи с угрозой оранжевой, розовой и прочих видов электоральной чумы. Просто не было в минувшем году революций, неожиданных потрясений, всенародных бед, великих переломов или смен вех. Впрочем, и не застой это. Какой же застой, если все двигается — то шустро, как природный газ, то медленно и вязко, будто нефть.
Вопреки устремлениям казанского уроженца Василия Аксенова, назвавшего самую заметную (по версии российского «Букера») книгу года «Вольтерьянцы и вольтерьянки», в России восторжествовало конкурирующее философское течение – руссоизм. Учение, пытавшееся прорваться в массы еще в «Бриллиантовой руке» («Руссо туристо, облико морале»), как известно, покоится на натурализме и индивидуализме. В прошлом году оба этих компонента воссияли в Российской Федерации в полный рост. Натурализм ярко проявился в экономике, которая совсем уже близка к тому, чтобы полностью переключиться на обслуживание ТЭК. При нынешних ценах на сырье глупо ожидать иного. И это не прожигание НЗ, а необоримое приближение к природе – ведь что может быть более исконным и полезным, чем полезные ископаемые?
Простые принципы диктовали опрощение подхода к жизни. Именно поэтому в прошлом году была с удовольствием позабыта задача пошлого удвоения ВВП, совсем недавно служившая любимой погремушкой Кремля. Ведь задача решалась в несколько действий: первое – выработать продукт, второе – продать, третье – вложить деньги в новый продукт, четвертое – продать с фиксацией прибыли, которую снова вложить… Ужас. Другое дело национальные проекты, предъявленные Вселенной в качестве эрзац-амбиции. Тут все просто. Есть деньги, их надо тратить. Давайте купим ядерные томографы для больниц и трактора для сел. Так уже делали в 70-е, когда из-за торговой войны арабов со Штатами нефть стоила немерено, а у СССР было немерено самотлорской нефти. От этого 70-е вспоминаются большинством соотечественников как счастливейшая часть советской истории. А у меньшинства соотечественников, продавших на лом обильно закупленные станки с ЧПУ и прочие металлоемкие изделия, вполне удались и 80-е.
Переход от космополитического удвоения ВВП к национальному проектированию выглядит многообещающим и с лингвистической точки зрения. Если задача ставится от лица нации, значит, нация существует и активно обеспечивает свое процветание. И неважно, что мало кто из заинтересованных жителей страны представляет, что это за зверь такой – национальные проекты, и с каким соусом его положено переваривать. Многие ли знают очертания государственной границы? А в ее незыблемости уверены все – даже после прошлогодней передачи хабаровских островов братскому Китаю. Который, как ни крути, тоже часть природы.
Природа оценила приближение к России и оказалась к ней удивительно милостива. С учетом потерь, понесенных в 2005-м теми же США, милость дорогого стоила.
Другая составляющая руссоизма — новый российский индивидуализм — нашла прибежище в политике, превратившейся из равнодействующей множества воль в действие по претворению единой воли.
Действий была куча, но даже самые заметные не выбивались из антиреволюционной логики.
Например, в прошлом году стартовало сокращение поголовья субъектов федерации. По его поводу было сломано много копий и челюстей. Ожидалось, что перекройка административных границ ущемит ту или иную часть населения, обернется разрывом конституции и развалом страны. А вышло, что слияния и поглощения интересны только в бизнесе. Когда дело доходит до музыки и политики, процесс теряет всякую привлекательность и жовиальность.
С 1 декабря в России стало на 1 регион меньше, зато на один край больше. Коми-Пермяцкий округ слился с Пермской областью, образовав Пермский край. Ну и что? Вряд ли кто-нибудь из нормальных граждан способен, не сбиваясь, назвать все 89 субъектов федерации. А хотя бы и 88. А хотя бы и 85 – или сколько там их останется в конце минувшего года. Ведь вряд ли, опять же, упомянутый гражданин в курсе, что в его стране до недавнего времени было 2 региона, называвшихся Коми, и до сих пор остаются 2 Алтая, 3 Бурятии и 3 ненецких округа.
Куда более занимательной была федеральная кадровая политика – но и здесь обошлось без пионерщины. Конечно, Минтимер Шаймиев стал первым президентом республики, пошедшим на четвертый срок (условно-досрочно завершив третий), а Дмитрий Аяцков – первым губернатором, которого Владимир Путин решил заменить, и первым послом, которого Александр Лукашенко отказался принять. А что, были другие варианты? Не было. Что блестяще подтвердило дальнейшее развитие событий.
Как бы правил дальше губернатор Аяцков, если он языком умудрился захлопнуть перед собой широко распахнутую дверь в посольство РФ в городе-герое Минске? Да никак.
Кто бы лучше президента Шаймиева отметил 1000-летие Казани, совмещенное с очередной годовщиной суверенитета Татарстана и саммитом СНГ? Да никто.
Впрочем, на последний вопрос есть еще один вариант ответа – Камиль Исхаков. Но этот вариант требует серьезной проверки, каковая и происходит на китайской границе – самом сложном для российского сердца участке страны.
Отношения с великим поднебесным соседом у России, как известно, стабильностью отличались редко. Татарстан и столица его, наоборот, давно позиционировались как эпицентр стабильности. 1000-летие как раз и продемонстрировало цену стабильности и парадности – это когда ты смотришь на то, что происходит на соседней улице, по телевизору, а сам выйти не можешь, поскольку центральные улицы перекрыты милицией и прочими специальными барьерчиками, окраинные – перекопаны и густо заляпаны краской, и воды нет уже третий день. Если новый полпред привьет такую стабильность и парадность Дальнему Востоку – хорошо будет всем. А не привьет – тоже ведь не беда.
Бед вообще стало меньше – и понятно почему.
Отмена прямых выборов губернаторов объяснялась необходимостью борьбы с терроризмом. Мысль выглядела неэвклидово, но ведь подтвердилась. В прошлом году бои вспыхивали все больше там, где милиция выстригала мусульманам кресты на затылках. В других регионах взрывать стали меньше. Да и бомбисты заметно поглупели, избирая своими мишенями то линии электропередач в заброшенных районах, то урны на пустынных остановках. А если снова поумнеют – можно будет придумать новый нетривиальный ход. Например, ввести возрастной или национальный ценз для чиновников. Народу будет все равно, местным властям придется туго (а пусть трепещут, чего там), а уровень терроризма как-нибудь, да отреагирует.
То ли из-за уменьшения поголовья диверсантов, то ли из-за подъема национального самосознания (вместе с проектами), но пассионарная энергия поперла в другие чакры. По стране стали больше бить да резать негров и кавказцев. Общественность поначалу кривилась, а потом решила: «Уж лучше так, чем наоборот, как в Париже». А правоохранители прикрыли глаза на скинов примерно из тех же соображений, из каких армейские офицеры не замечают дедовщину — поскольку иных способов воспитания забуревших призывников не придумано.
Вот и не было в прошлом году у России потрясений, подобных тем, что пережили те же США с Францией. Тем больше у россиян возникло поводов для тихого злорадства в адрес евроатлантических гипербореев: «И эти люди запрещали мне ковыряться в носу». ТВ этой интонации, в общем, и не скрывало — ни в эпопеях о «Катрине», ни в затяжных сюжетах о парижских пироманьяках. Это можно было бы счесть еще одним достижением года, кабы популярность снисходительных телерепортеров дошла хотя бы до поясницы славе героев реальных шоу и «Кривого зеркала».
Новостные передачи приковывали внимание страны лишь когда действительно касались интересов каждого зрителя – например, демонстрировали труп ичкерийского президента или жонглировали цифрами российско-украинской газовой войны. И не надо говорить, что итог этой войны был неправильным и неожиданным. Год исторического разгрома самой прибыльной нефтяной компании и поглощения другой самой прибыльной просто не мог завершиться иначе.
Оптимисты полагали, что Москва ставит в устойчивую позу Киев. Циники – что Москва с Киевом на пару доказывают Европе необходимость строительства Северо-Европейского трубопровода. Но как-то никто не мог придумать, что планетарных масштабов скандал устроен для того, чтобы несколько конкретных, хоть и застенчивых граждан, учредивших швейцарскую компанию «Росукрэнерго», смогли бы взять около полумиллиарда долларов чистой прибыли в этом году, и бог весть сколько – в последующем.
Вот оно, торжество руссоизма, доказавшего, что есть еще богатыри, способные прогнуть под себя всю Европу, дождаться, пока в образовавшуюся ложбинку набежит амброзия – и слить ее в свои газгольдеры и прочие закрома. Не теряя при этом облико морале. Досадно только, что эти богатыри – не мы с вами. Но ведь есть теперь к чему стремиться.
В общем, вполне обнадеживающе 2006 год начался.