З
«Запрещенный прием» (Sucker Punch)
Хорошее кино. Не разрыв башки, все-таки (в отличие от Watchmen, на которых похож), и не «Трейлер был лучше» (в отличие от «Первого отряда», на который тоже похож) — но нормальная такая невоспаленная мечта среднестатистического мужчинки: девушки в корсетах да при пулеметах, горящие дирижабли и кунфу с огромными боевыми человекоподобными роботами. Половина кадров годна для обоев, саундтрек милый, сюжет исчезающе ничтожен, при этом крутит пару фигушек по карманам.
В общем, трейлер был хорош, а фильм — это как бы бонусы к трейлеру (продолжительностью час сорок девять). На любителя.
Я, исичо, любитель.
Июнь 2011
«Зеркальная маска»; «Клятва»
Фильмы, в принципе, не имеют ничего общего – один (Wu ji, он же The Promise) китайский, другой (MirrorMask) американский, один от режиссера мирового уровня, второй от малоизвестного толстяка, один распиарен вусмерть, второй скользнул третьим экраном, несмотря на маститость сценариста (Нила Геймана), один разруган многочисленными критиками, второй захвален малочисленными ценителями. Формально совпадений два: сказки; вышли в прошлом году. Для меня существеннее оказалось, что я посмотрел их почти одновременно – и счел возможным сопоставить.
Потому что было ребрышко, по которому они сопоставлялись. Даже пара ребрышек. Хотя сюжеты совсем непохожие.
«Зеркальная маска» — такая «Алиса в Зазеркалье», даже не слишком на новый лад, скорее, на старый, викторианско-дидактический. Современность, семья циркачей, девочка, эквилибристка и рисовальщица, цапается с мамой и говорит ей много лишнего. Мама воспринимает речи спокойно, но вскоре теряет сознание и попадает в больницу с опухолью – видимо, мозга. Девочка, пару дней терзается страхом и совестью, потом во сне попадает в навороченную сказку анашистого вида – медовые тона, туман и пастель, кругом безобидные уродцы в масках, летающие снеговики, проворные спиральки и какие-то гибриды гравицаппы с мешком картошки в полнеба. В общем, что рисовала, то и получила. Дальше понятно: Черная королева приватизирует героиню в качестве компенсации за собственную оторву-дочь, сбежавшую в наш мир и изничтожающую этот, нарисованный. Поэтому Белая королева при смерти, и спасти ее может только какая-то зеркальная маска.
«Клятва» — тоже абсолютно традиционный крупнобюджетный китайский фильм. Империя тысячелетней давности, маленькая девочка, уставшая от голода и обилия трупов, поклялась богине с нимбом вокруг вертикальной косички принять ее предложение – получить благополучие в обмен на любовь. Выросла, естественно, в капризную принцессу, которую спас от смерти храбрый генерал в сверкающей, что характерно, маске. Девушка, понятно, влюбилась, тем более что герой немедленно пожертвовал собой (но выжил). Потом принцесса встретила генерала снова, нормально полюбила, вопреки проклятию, получается, и даже уговорила генеральского раба пожертвовать собой ради хозяина. И лишь тут узнала, что именно раб, а не генерал, в свое время спас ее — и собой жертвовал тоже он. Так что сработало проклятие-то.
Сходство я усмотрел не столько в блестящей маске, сколько в исходном посыле – словах девочки, которых говорить не следовало. Еще сходство в том, как повествование уравновешивается спецэффектами. В обруганной «Клятве» прыжки, ускоренное фехтование, беготня по агромадной сферической клетке и ласковое осыпание вишневых лепестков столь же красивы, сколь и предсказуемы, потому что все это мы уже видели у того же Ченя Кайге, Чжана Имоу и даже Эна Ли. Эффект дежавю компенсируется нелинейной интригой, тоже свойственной китайскому синематографу, но не позволяющей с уверенностью сказать: «А! А щас она его проткнет».
В «Зеркальной маске» с действием хуже, все страшно предсказуемо (хотя иногда рраз – и скакнуло в сторону, но тут же обратно), зато со спецэффектами не то чтобы лучше, но как-то интеллигентнее. Нет ощущения вбуханности 100 юаней в каждый пиксель, да и ощущения пикселей нет – все чудеса прелестны и тактильно воспринимаемы.
Низкий поклон художникам «Маски».
Высокий поклон дизайнерам «Клятвы».
Вечная память героям.
А девочкам язык бы подрезать.
Ноябрь 2006
И
«Изображая жертву»
Неровное кино: шикарные диалоги-монологи и провал всех прочих компонентов, включая удивительно неприятного исполнителя главной роли, очень похожего на Гошу Куценко в гриме Земфиры Рамазановой. Хваленый матерный монолог ментовского майора хорош, не менее хороши его ранние безматерные выступления, но это жемчужины в нечистой оправе. Ключевая для фильма рифма с шекспировским сюжетом натужна и неубедительна, как анимационные вставки, развязка высосана в лучшем случае из пальца, народная артистка Ахеджакова, щеголяющая трехбуквенной инвективой, забавна, но необязательна – как и весь фильм, в общем-то. И кстати, зря Серебреников кричал, что этой картиной обнуляет всеь свой предшествующий киноопыт. Сериал «Дневник убийцы» был, во-первых, немногим хуже, во-вторых, очень похожим по стилю и поначалу даже очаровывал.
В целом интереса заслуживает линия фильма «Свирепый мент» (полчаса примерно чистого времени), которую можно пересматривать. Остальной час имеет совсем одноразовый характер.
Апрель 2007
«Ирония судьбы. Продолжение»
Чудовищное кино — не в смысле плохое, а в смысле «ждали чуда, вышло юдо».
На чудо только и оставалось надеяться — зная творческую манеру Бекмамбетова, эстетические предпочтения Эрнста и предварительные сигналы. Да только вышло по-другому.
Эльдар Рязанов в «Неподведенных итогах» довольно подробно рассказывал про то, как в ходе работы над сценарием прорабатывалась логика персонажей и их отношений, которой только и обусловливалось появление новых персонажей (у Лукашина должны быть невеста, которой он ляпнул про Ленинград, у Шевелевой – ревнивый жених, иначе вместо сшибки характеров получится водевиль и промискуитет, ну и т.д.). Создатели сиквела действовали по радикально иной и невероятно разветвленной схеме.
С одной стороны, им хотелось сделать максимально точные реплики самых памятных сюжетных ходов и гэгов оригинала. С другой, решено было вдруг показать, как достойно выходят современные пацаны и девчонки из нелепой ситуации 30-летней давности. А с третьей, авторы невесть с какого бодуна ударились в счастливо подзабытый было поджанр кинокапустника, в рамках которого в кадр засовывается максимальное количество друзей, приятелей и просто любимцев публики — и всем от этого приятно.
К сожалению, ни одну из этих ветвей создатели иронического продолжения не проползли до конца. Получилась разыгранная малосимпатичными людьми недобрая история беспринципного молодого человека, который, судя по всему, мать не любит и не помнит, а отца брезгливо жалеет, потому с подачи старших товарищей (довольно эфемерной, впрочем) решает уладить ему жизнь. Для этого ему необходимо только чуть-чуть поизображать пьяного, чуть-чуть подышать гелием и чуть-чуть помять миловидной девушке трапециевидные мышцы. Остальное получается само собой на радость героям и на удивление зрителям.
Понятно, что в рождественских проектах логика не канает – но у Бекмамбетова не канает вообще ничего, кроме идеологически устаревших спецэффектов, в нормальных кинематографах вообще-то не пущаемых дальше титров. А рваный монтаж и дергание камеры вообще представляются безусловной находкой новогоднего проекта, свежей и уместной, как расчлененка в детской комедии. В результате «Ирония судьбы. Продолжение» выглядит не лучше, а если честно, то и похуже любого из отечественных новогодних фильмов, безбюджетных и приторных до липкости, появляющихся в последние десятилетия каждый декабрь в количестве 3-5 штук и не собирающих и процента от бекмамбетовской кассы.
Главная проблема продолжительной иронии вышла с кастингом. Он тоже исходил из трех принципов сразу. Первый, диктовавшийся первоисточником, требовал держаться корней. Не получилось – и собачку в лифте проигнорировали, и дядьку в аэропорту, а Рязанов оказался совсем не пришей козе баян. Из Бекмабетова проистекал второй принцип: максимально занять в проекте труппу «Дозоров». Тоже не получилось: Завулона и молодого Олялина, допустим, подтянуть удалось (хоть и огромными усилиями), но от Фриске и Чадова с сожалением пришлось отказаться – хотя, отметим, Фриске с уже отрезанным пальцем обжигание руки перенесла бы куда натуральнее Боярской.
К третьему, капустному принципу, кристаллизировавшемуся еще в шедевре «Восемь с половиной долларах», продюсеры тоже отнеслись довольно халатно. Ежу же понятно, что коли главную женскую роль играет Боярская, а самую мелкую женскую роль – ее мама, то непременно должно было найтись место и папе – обязательно в шляпе, которую он не снимает с 1986 года, и обязательно под душем, с криками: «Спинку потри, каналья!» Ан не нашлось. В его отсутствие даже Мурзенко с Хаапассало смотрелись бледно и никчемно.
Примерно как Хабенский с Боярской. Вот ничего не скажу – один отличный актер, другая видная девушка, ноги, кожа, губы, честно говоря – а вот не цепляет. Ни химии, ни физики, ни твердого дела – сплошное отбывание номера и павловские рефлексы на «Если у вас нету тети». Про старую гвардию, унаследованную из оригинала, ничего не буду: жалко их, и все. Понятно, что такую репутацию уже не покорябать – но попытка была мощной.
Впрочем, есть в кино два светлых пятна. Поменьше — Безруков, который и сам по себе хорош, и роль у него продумана лучше других (блютус, все дела). Побольше – Роман Мадянов, дающий натурального Ельцина золотой поры. Наверное, две минуты его присутствия на экране и оправдывают появление этого юда.
К сожалению, не слишком сильно.
Февраль 2008
К
«Как назло, Сибирь» (Ausgerechnet Sibirien)
Немец в возрасте вступает в период неудач: жена ушла, на работе власть забирает глупый сын владельца, да еще на голову герою, не знающему ни слова по-русски, сваливается срочная командировка в кемеровское подразделение. Кемеровское подразделение оказывается закутком на вещевом рынке, его руководительница легендарной красоты — раскрашенной бабищей, да и вся Россия, как и ожидалось — недружелюбным местом, где все кричат, смотрят как на придурка и настаивают на том, что Гитлер капут. Герой скрипит зубами и продолжает искать спасение в аудиокниге про шаманов, которая торкнула его всерьез. И вдруг выясняет, что шаманы, оказывается, здесь, рядышком и в предельно чарующем варианте. Герой, на прощание согласившийся попробовать шашлыка, который жарится у сцены, громыхающей по случаю Дня города, видит и слышит шорскую певицу — и пропадает.
Удивительно добрый, несмотря на мощные сатирические посылы во все стороны, фильм. Авторы умудрились подтянуть всю доступную актуальность: социальную, политическую, этническую и половую — и такая старательность пару раз отягощает сюжет до провисания. Но в целом кино очень забавное, интересное и точное (с российской стороны съемку обеспечивала сельяновская СТВ). Любовь авторов к персонажам, в том числе довольно придурочным, почти озадачивает и заставляет завидовать. И в любом случае, представить себе наш фильм, герой которого бросает все и уезжает, например, в Таджикистан, который и есть место истины и красоты, я покамест не могу. Немцы смогли. Респект.
Январь 2014
«Каникулы строгого режима»
Несколько безусловных тезисов.
Первое. Безруков — великий актер (что бы он ни делал и ни говорил за пределами профессии). Убирает всех как лежачих, хотя все очень стараются.
Второе. «Каникулы строгого режима», как и большинство современной отечественной кинопродукции, слишком многое тырит, и не всегда у больших дядь — от названия с сюжетом до дохлого животного, подброшенного в тюремную баланду в рамках организации беспорядков.
Третье. «Каникулы строгого режима» — самый пристойный и человеческий из кинорелизов «Первого канала».
И трогательно традиционный. Я долго пытался вспомнить, на что именно похож фильм — не сюжетно (там все понятно: бадди-муви, в джазе только юноши, разбитые фонари, почти никакой бригады и пять тысяч фильмов про три веселые смены брежневской эпохи), а интонационно. Наконец вспомнил.
«Каникулы строгого режима» — это, по большому счету, полнометражный сиквел знаменитых роликов, с которых начиналась креативная репутация ОРТ — «Помаши маме ручкой», «Все у нас получится», «Самые красивые девушки в Самаре» и т.д. Не такой бессмысленный и беспощадный, как оригиналы, но такой же симпатичный и неуместный. Поклоны в сторону прочих эрнсто-максимово-файзиевских проектов, от «Старых песен о главном» до «Дозоров», этому только способствуют.
Вот и хорошо, вот и баиньки.
Август 2009
«Кинг-Конг» (King-Kong)
Я не собирался смотреть «Кинг-Конга». Что я, маленький, что ли. Приключенческие фильмы я терпеть не могу, версию «Конга» 80-х я видел и совершенно не проникся, мне вообще ни один фильм про несчастных верзил(л) не понравился. Стоны критики по поводу качества фильмы также не слишком убеждали – эти шалуны от чего только не стонут. Не вставляла и репутация Джексона – да, кино про кольца эпохальное, а про синеньких привидений забавное – но лично меня не накрывающее. Уважать себя Джексон заставил – но не любить. Рассказ режиссера о том, что он в кино-то и пошел лишь для того, чтобы сделать нормальную экранизацию «Кинг-Конга», как максимум забавлял – не зря, типа, дяденька из коротеньких штанишек не вылазит. Лелеет мальчка в себе, того самого, поглощающего новозеландский попкорн в темном зале.
Так вот, товарищи: «Кинг-Конг» Джексона – это идельное кино, шедевр, легко выколупнувший мальчика даже из меня, который ненавидит попкорн, а в кино до 10 класса ходил дважды в год, а последние 15 лет – просто ни разу. Самое большое кинопотрясение у меня, если не путаю, случилось от фильма «Вожди Атлантиды», за билет на который я выстоял часовую очередь в кинотеатр «Батыр». Там, короче, были несколько чуваков, ухнувших в доистрические страсти, прыгающие в лицо динозаврики, ногастые блондинки и ящики с винчестерами, раздаваемыми в самый-самый последний миг.
Так вот, «Кинг-Конг» убрал все эти винчестеры, динозавриков и блондинок и накрыл меня будто Кандида, угодившего из сельвы да к плазменному телеку. Такой выверенной, выволоченной на клыках гармонии я не видел: нет времени отвлекаться на актерские изыски, могучие спецэффекты, печальные глазки мегагориллы-убийцы и айкидо с участием динозавров либо аэропланов. Просто на десятой где-нибудь минуте мирно разворачивающейся картины подкрадывается к тебе товарищ Питер Джексон с дубьем собственного роста, херакает в мозжечок – и три часа спустя ты подбираешь слюну и соображаешь, чего это мы все здесь делаем, коли кино уже кончилось.
Джексон колдун и должен быть наказан.
Только пусть сперва еще десяток фильмов снимет.
Январь 2007
«Клик» (Click)
Типичная вульгарно-назидательная комедия с Адамом Сэндлером, не лучше и не сильно хуже предыдущих, от которых отличается наличием Кристофера Уокена, который всегда радует, а также обилием еврейских реалий (более характерных для творчества Бена Стиллера) и ирландских рок-баллад (Cranberries и лично Долорес на главной теме и U2 на коде). Рекомендовано широкому кругу любителей Сэндлера и вульгарно-назидательных комедий (я в этом кругу, если что).
И оказывается, Бекинсейл вне латекса выглядит очень пригоже, несмотря даже на хроническое отсутствие блеска в глазах.
Апрель 2007
«Кошмар на улице Вязов» (A Nightmare On Elm Street)
Фильм, при всех его бесспорных достоинствах и впервые-на-экране-Джонни-Деппе, дает минимум два повода похихикать.
Во-первых, похоже, именно на этом фильме Голливуд просек, что рок-н-ролльные ходы, тем более софт-роковые, в ужасных саундтреках не канают. Классика, хоралы, готика и блэк, на крайняк Ник Кейв. А драп героини от Крюгера под гитарку с барабанами выглядит непредумышленно комичным.
Во-вторых, Уэс Крейвен все-таки мастер сто раз продавать один и тот же сюжет. Первая история про Фреди Крюгера, оказывается, дико похожа не только на «Шокер», но и на «Крик» того же автора. Лекало, конечно, довольно симпатичное, так что особых возраженй не имеем — но забавно.
Апрель 2008
«Крик-4» (Scre4m)
На годовщину вудсборской резни заматеревшая и обратившаяся в писательство Сидни Прескотт в рекламных целях заезжает в родной городок, и юные земляки тут же принимаются исходить кишками и трахеями. Подозреваются все, не жалко никого, дураки оба.
В древнем анекдоте Чебурашка увлеченно поедал шоколадку, бесхитростно объясняя запах тем, что уже четвертый раз ее ест. Похоже, кто-то рассказал этот анекдот Уэсу Крейвену.
Теперь мы Чебурашки.
Август 2011
«Кровавые братья» («Владыки войны») (Tau ming chong/Warlords)
Легального проката этого фильма в России – и в любой евроамериканской стране (кроме почему-то Франции) не ожидается. С одной стороны, очень жаль, с другой – оно и понятно: чего лишний раз расстраиваться, глядя, как смешные маленькие китайцы не глядя затыкают за носок решительно все голливудские, европейские и российские амбиции, связанные с высокобюджетными историческими драмами. Тем более, что даже в азиатском прокате картина не то чтобы провалилась, но всех денег точно не отбила.
У «Кровавых братьев» здоровенный, но не рекордный по нынешним меркам бюджет — $40 млн (у той же «Клятвы» было 45) и мощный бэкграунд. Помимо «Клятвы» можно упомянуть «Героя», «Дом летающих кинжалов» и в какой-то степени «Проклятие золотого цветка». «Братья» наследуют все той же эпической традиции и активно используют кадровый потенциал, накопленный, допустим, Чжаном Имоу. На сей раз к Энди Лау и Такеси Канесиро, блеснувшим боевым па-де-де в «Доме летающих кинжалов», примкнул Джет Ли, который задолго до «Героя» стал боевой суперединицей, наполняющей смыслом самые бессмысленные голливудские проекты. При этом «Братья» решительным образом из традиции выбиваются.
Я не знаю, что представлял собой режиссер Питер Чань до этого фильма — но подозреваю, что это мужчина революционной породы. До сих пор китайские исторические блокбастеры стояли на трех китах: ошеломляющие боевые сцены, многослойный сценарий с постоянно выворачиваемой наизнанку интригой, а также бешено дорогие декорации и костюмы, призванные, очевидно, напомнить жителям Поднебесной, что у них-то была совсем великая эпоха, и то ли еще будет, ой-ёй-ёй. Так вот, у Чаня батальщина и всякое гунфу выносят мозг на раз – чего стоит, например, месилово на пушечной линии. Два прочих пункта создатели фильма просто отменили. Потому что это кино не про восемь тысяч расшитых золотом заговорщиков, на крылатых конях проносящихся к горлу императора сквозь Запретный город, уставленный четырьмя миллионами горшков с драгоценными цветами — а император бросает им навстречу двенадцать тысяч гвардейцев, потому что давно разоблачил жену – но она совратила стоящего во главе гвардии сына, который – короче, кино не про это. Кино, выдержанное в самых различных оттенках серого и черного цветов (грязь, дым, порох, копоть, вспоротая земля и плоть) — про то, что не бывает атеистов в окопах под огнем, зато бывают отчаявшиеся патриоты, голодные оборванцы и идейные душегубы. Для такой идеи вычурность не нужна.
XIX век, Китай сжирают гражданские войны всех против всех. Генерал Ма выбирается из-под трупов своей армии, прибивается к банде горцев (да, это свойственно многим империям), которых очаровывает умением валить десяток соперников и разрубать оппонента до седла. Действующие горные командиры вступают с генералом в кровное братство, уходят под власть императрицы и принимаются громить того врага, на которого укажут старцы из тамошнего Кремля. Генерал учит бандюков воевать, любить Родину и ненавидеть врага, одновременно сожительствуя с супругой кровного брата. Это приводит его к губернаторскому креслу, братоубийству и гибели – формально от руки младшего брата, на самом деле от длинной лапы старцев. Герой Канесиро честно пытается зарубить и раздавить героя Ли в течение минут десяти – и это, кроме шуток, один из самых пронзительных эпизодов фильма, потому что генерал ни умирать, ни убивать больше не хочет.
Нашему кинозрителю не везет ни с отечественным, ни с импортным прокатом. Наверное, всякий нормальный человек, посмотревший «Дневной дозор» первые десять минут, хотел бы и дальше вникать в историю боевых лошадей хромого Тимура, который поднимал камни и разговаривал с ними. Не дано. Будем и дальше смотреть про мел судьбы, декоративных монголов и мультиплицированных Беовульфов. Если, конечно, когда-нибудь очень нескоро наши продюсеры, режиссеры и сценаристы не дорастут до китайского качества.
Февраль 2008
