«НГ — Ex Libris», 29 мая 2024
Пять книг недели
(Фрагмент)
Шамиль Идиатуллин. Бояться поздно: Роман.– М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2024. – 352 с. (РЕШ: Страшно интересно). ISBN 978–5–17–162845–1
Новая книга прозаика, журналиста, лауреата премии «Большая книга» (за романы «Город Брежнев» и «Бывшая Ленина») Шамиля Идиатуллина написана в жанре фантастического детектива. Действие происходит в наши дни: несколько парней и девушек приезжают зимой на турбазу под Казанью, чтобы отдохнуть и поиграть в новую компьютерную игру. Однако игра становится больше, чем игрой, подменяя собой реальную жизнь. «…Карим честно ждал, пока в игру вступят остальные ребята, но дождался только странного исчезновения декораций, а потом и реальности. Их заменила сумеречная взвесь непонятных свойств и природы. Невозможно было ни понять, что это – особенности игры, шутки помраченного сознания или результат стороннего воздействия на организм, – ни поменять сложившихся условий».
Оригинал
«Год литературы», 1 июня 2024
9+3. Красная дюжина-2024
(Фрагмент)
Девять художественных книг, к которым в первую очередь точно надо присмотреться на Красной площади на предмет покупки. И еще три – просто присмотреться
Михаил Визель
Книжный фестиваль «Красная площадь» – это тысячи книг на любой вкус. Перебирать которые, выискивая то, что нужно именно тебе – одно из главных удовольствий от посещения, лишать которого наших читателей было бы негуманно и нереалистично. Но всё-таки возьмём на себя смелость указать девять книг, безусловно относящихся к художественной литературе, без которых – по крайней мере, без одной из которых – уйти, на наш взгляд, ещё более странно. И, как обычно, добавим еще три, которые трудно как-то классифицировать – но ознакомиться с которыми было бы интересно. И где, как не на Красной площади?
(…)
Шамиль Идиатуллин. «Бояться поздно». М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2023. – 544 с.
Шамиль Идиатуллин – топ-менеджер одной из ведущих российских газет и, вероятно, один из самых профессиональных русских писателей. Неукоснительно соблюдающий «правила игры», даже если они «наложены» им на себя самостоятельно. В частности – чередовать романы реалистические и фантастические. Прошлый был хоть и жанровым, детективом о маньяке, но, безусловно, вполне реалистическим. Значит, нынешний сюжет – фантастический.
В основе которого допущение типа «дня сурка». Студенческая компания из Казани отправляется на зимнюю турбазу, чтобы поиграть в свое удовольствие в компьютерную игру, благодаря которой они и перезнакомились – ну, а дальше как пойдет (компания разнополая). Но пошло совсем не так – потому что их все время сбрасывает на «исходный уровень», и никакого удовольствия им это не приносит. В отличие от читателей. Которые могут извлечь много удовольствия уже из одного сопоставления названий романов Идиатуллина, образующих как бы стенограмму: «Последнее время» – «До февраля» – «Бояться поздно». И действительно.
Оригинал
«Прочтение», 5 июня 2024
Убойные каникулы
Анастасия Шевченко
Шамиль Идиатуллин. Бояться поздно. — М.: Издательство АСТ : Редакция Елены Шубиной, 2024. — 346 с.
Это было как в кошмарном сне, который не позволяет ни двинуться, ни крикнуть, ни вдохнуть: кругом негустая тьма, нос и рот мокро запечатаны, руки и ноги будто связаны, а к затылку тянется ужас, на который даже оглянуться страшно. И на последнем издыхании ты просыпаешься, отрываешь лицо от влажной подушки и бешено дышишь сквозь колотящееся в горле сердце.
Девчонки, вы что, в лес собрались? Хи-хи-хи-хи-хи…1
Любители детективных ребусов, объединившиеся в онлайн-группу «Отгадка рядом», попасть в которую тоже квест не из легких, решают устроить загородный выезд с ночевкой: новогодние каникулы, заснеженная турбаза, шашлыки и все такое прочее на свежем воздухе, а затем настоящий отдых — сессия в многопользовательской видеоигре в реальном времени. Начинается все идиллически, с чуть подкрученными параметрами яркости и радости, даже скептически настроенная Аля, которой пришлось понервничать из-за опоздания, расслабляется и получает удовольствие от пикника, вместе с остальными предвкушая вечер. Но игра запускается, и одновременно виртуальная реальность начинает сбоить, постепенно сливаясь с реальностью офлайновой. Игроки довольно натурально погибают, последовательность смертей значения не имеет, но что действительно важно: единственный, кто вновь и вновь обнаруживает себя в начале пикника и начинает подозревать, что попал в киношный таймлуп2 с элементами молодежного слэшера3, это Аля. Ей предстоит в одиночку решить самую сложную детективную загадку в своей жизни. Или умереть последний раз — уже навсегда.
— У нас выдался убойный денек.
— В натуре убойный.
Идейно роман «Бояться поздно» пересекается с подростковой повестью Идиатуллина «Это просто игра». Ее герои так же, как и Аля, обнаруживают себя не игроками, а игровыми персонажами. И последствия у этого удивительного открытия далеко не цифровые. Аля, Алиса, Алина, Карим, Марк, Володя и Тинатин из нового романа, понарошку раз за разом погибающие в пространстве «Это просто игры» (такая вот самоцитата и обозначение вселенной), вот-вот умрут по-настоящему: мучительно, некрасиво и до жути буднично, как это бывает с жертвами масштабных террористических атак. Первыми жертвами. Пробными. Потому что если вы спланировали убойные выходные, не факт, что кто-то не спланировал их за вас, манипулируя вашими нехитрыми потребностями в совместных молодежных увеселениях.
Студентики приехали и самоубиваются на свежем воздухе!
С Идиатуллиным никогда не знаешь наверняка, чем обернется очередная нишевая книга. Как Секисов, Манойло, Сальников, Славникова, Захаров, Некрасова и другие современные авторы, Шамиль Шаукатович эксплуатирует кросс-жанр на всю мощь и делает это мастерски, о чем говорят читательские рейтинги, изобилие — порой противоречивых, но страстных — рецензий, попадание в премиальные списки и, что еще показательнее, допечатки тиражей и переиздание старых романов. Поэтому, узнав из аннотации о том, что «Бояться поздно» — фантастический детектив о студентах, приехавших на турбазу, чтобы погонять сетевую игрушку, не рассчитывайте на узконаправленный янг-эдалт. Универсальность замысла раскрывается, как только в соседнем домике обнаруживаются крепкие деловые люди с одинаковыми татуировками и специфическими привычками опытных наемников. Возрастные маркеры в виде прямых цитат из песен-фильмов-анекдотов и дискретных отсылок к жанровой классике предусмотрительно рассыпаны по всему пространству текста: ходи себе, чисти нычки, подбирай шмот, зарабатывай плюс сто к мудрости и красоте. Если, конечно, с самого начала не догадаешься, что модель «Это просто игры» с постоянно меняющимся сеттингом и входными условиями — разумеется, модель актуальной для читателей современности, в которой горизонт планирования сжался в гулькин нос.
Да что ж вы себя не бережете-то!
Гуманист Достоевский напоминал о соотношении слезы ребенка и счастья. Философ Уильям Оккам предлагал отсекать мысленной бритвой лишние сущности. Ученый Курт Гёдель решил уравнение Эйнштейна и закольцевал время. Геймдизайнер Хидео Кодзима придумал стелс — пространство, в котором игрок не нападает, но прячется, чтобы убрать врага, не привлекая внимание. Прозаик Шамиль Идиатуллин заставил взрослеющих детей страдать, создал множественные миры и втиснул их в небольшой сжимающийся таймлуп, в котором герои скрыты по-кодзимски, но раз за разом умирают, не дождавшись появления противника и не понимая, кто друг, кто враг, а кто — так. Впрочем, Идиатуллин, как и многие авторы, пытается собственными силами скорректировать действительность, и дает героям шанс попытаться выбраться из закольцованного кошмара, полагаясь исключительно на смекалку и везение. Возможно, у них даже получится. В любом случае, бояться уже поздно.
______________________
1. Здесь и далее в подзаголовках использованы цитаты из пародийного слэшера Tucker & Dale vs Evil, в российском прокате — «Убойные каникулы» (2010).
2. Временна́я петля — литературный или кинематографический сюжет, в котором персонаж или группа персонажей повторно проживает один и тот же отрезок времени, каждый раз возвращаясь к его началу.
3. Поджанр фильмов ужасов (иногда называемый фильмами отсчета тел, или фильмами мертвых подростков).
Оригинал
«Экспресс-газета», 6 июня 2024
От тюрьмы до любви: 10 цепляющих новинок фестиваля «Красная площадь»
(Фрагмент)
Для книголюбов лето всегда начинается с яркого литературного события – книжного фестиваля «Красная площадь». В этом году мероприятие пройдет в юбилейный десятый раз, с 6 по 9 июня, и посвящено Дню русского языка и 225-летию Александра Пушкина.
Интенсивная программа с участием российских звезд пера и сцены вместила в себя увлекательные встречи с писателями, презентации новых произведений, мастер-классы, открытые дискуссии и многое другое. Например, в честь Года семьи с читателями встретятся писательницы Маша Трауб и Катя Качур. Захар Прилепин расскажет о бестселлере «Собаки и другие люди». Дмитрий Воденников, Алексей Варламов и другие авторы обсудят телесность в современной русской литературе. Дарья Донцова отметит 25-летие творческой деятельности, а Александра Маринина представит новинку.
Мы же выбрали для вас десять книжных новинок, которые могут скрасить досуг все летние месяцы. Здесь и уютный детектив о трех неугомонных старушках, и чувственные любовные романы, и психологический триллер, на основе которого снят популярный сериал, и роман-притча, и исповедальный рассказ о жизни в тюрьме.
Шамиль Идиатуллин, «Бояться поздно»
Группа молодых ребят приезжает на заснеженную турбазу в пригороде Казани, чтобы отдохнуть и повеселиться. Они начинают играть в новую компьютерную игру и оказываются заложниками временной петли.
Новый роман журналиста, прозаика, лауреата премий имени Крапивина, «Большая книга», «Новые горизонты» Шамиля Идиатуллина. Жесткий, запутанный детектив продолжает серию «Страшно интересно» и напоминает фильмы «Эффект бабочки» и «Счастливого дня смерти».
Оригинал
«Кинопоиск», 14 июня 2024
«Бояться поздно»: Галина Юзефович о новом романе Шамиля Идиатуллина
В издательстве «Редакция Елены Шубиной» вышел фантастический триллер двукратного лауреата премии «Большая книга» Шамиля Идиатуллина под названием «Бояться поздно». Новый роман уже можно читать и слушать (аудиоверсию озвучил актер Григорий Перель). Галина Юзефович рассказывает, почему этот текст просто создан для экранизации и на каком чертовом колесе читателю предстоит прокатиться.
Домашняя застенчивая девочка Аля — студентка-отличница, дочка любящих родителей, старшая сестра брата-подростка и трепетная котовладелица, — вместо того чтобы по традиции поехать с семьей в гости к бабушке, решает провести зимние выходные с друзьями в загородном пансионате. Впрочем, с друзьями — это сильно сказано: из всей компании Аля близко знакома только с Алисой, верной подругой со школьных времен, а остальные — просто товарищи по закрытому чатику «Отгадка рядом». Все его участники подкидывают друг другу любопытные загадки в диапазоне от внезапной смены дизайна популярного приложения до странных монтажных склеек в новостном репортаже, а после с наслаждением бьются над их решением. И вот теперь завсегдатаи чата решили наконец развиртуализироваться, а заодно пройти бета-версию нового релиза культовой компьютерной игры — честь, выпадающая лишь избранным счастливчикам.
Однако то, что обещает стать лучшим уик-эндом в Алиной жизни, оборачивается кошмаром в самом буквальном смысле слова. Первый же вечер в уютном домике заканчивается массовой бойней, после которой убитая прямо в момент прохождения игры Аля… просыпается в электричке по дороге в загородный пансионат, чтобы заново прожить события дня и заново погибнуть ровно в 20:00. А потом еще раз. И еще — до тех пор, покуда в закольцованной, если так можно выразиться, композиции не начинает проступать некий зловещий паттерн, а товарищи по несчастью из безвольных статистов не превращаются в полноценных помощников.
И именно в тот момент, когда перед героями начинает брезжить надежда выбраться из дурной бесконечности и понять, что же случилось с ними в реальности, отпущенный им срок начинает истекать.
Петля времени, день, проживаемый вновь и вновь, — популярный кинематографический сюжет. Впервые, пожалуй, возникнув в «Дне сурка», он же повторяется и в сериале «Жизни матрешки», и в «Доме странных детей», и в «Грани будущего», и во множестве других фильмов. Именно на «Грань будущего» роман Шамиля Идиатуллина «Бояться поздно» похож более всего: героев раз за разом выбрасывает в начало своеобразного игрового уровня, однако, зная, какие ловушки ждут впереди, с каждой следующей попыткой они могут пройти на шаг или два дальше, до тех пор пока игровые жизни не кончатся.
Кажется, «Бояться поздно» тоже хотел бы родиться фильмом или в крайнем случае сериалом. Основной акцент Идиатуллин делает на экшен (в романе буквально в каждом абзаце что-то происходит), а также диалоги — порой настолько динамичные, что определить, кому же из героев принадлежит та или иная реплика, удается не без труда. С прозой Идиатуллина это происходит не впервые: энергичная и порой дезориентирующая скороговорка стала приметой всех последних книг писателя от этно-фэнтези «Последнее время» до социальной драмы «Бывшая Ленина» и (в меньшей степени) триллера «До февраля». Автор словно бы намеренно злоупотребляет читательской сообразительностью, проглатывая важные сюжетные шаги, пунктиром обозначая детали, избегая описаний и в целом опуская или ужимая все, что может быть опущено и ужато без серьезного ущерба для жесткого нарративного функционала.
Обрасти некоторой романной плотью (или, напротив, обзавестись видеорядом) определенно пошло бы «Бояться поздно» на пользу с чисто литературной точки зрения. Сказанное, впрочем, ни в малой мере не означает, что в своем нынешнем виде роман не заслуживает вдумчивого и заинтересованного прочтения — скорее, наоборот.
Развернув типичный киношный сюжет в литературную плоскость, Шамиль Идиатуллин привносит в него эффекты, в принципе не реализуемые средствами кинематографа, заставляя нас не просто сопереживать героине, но буквально проживать, переживать ее состояния изнутри.
Известно, что литература требует от читателя куда большего сотворчества, чем кино: если второе представляет собой в некотором смысле готовый продукт, то первая требует значительного усилия по созданию внутри собственной головы виртуальной реальности, основанной на замысле писателя, но скроенной и сшитой по индивидуальной мерке. Как результат, при удачной настройке мозга и оптики книга «надевается» на читателя куда плотнее, чем фильм, пугая и трогая сильнее — именно в силу того, что в книгу каждый из нас неизменно инвестирует больше самого себя.
И в этом смысле «Бояться поздно» представляет собой просто-таки образцовый читательский тренажер. Обилие срезанных углов, пропущенных автором деталей и спрямленных фрагментов повествования открывает перед нами волнующую возможность вышить собственную историю по предложенной автором канве. Иными словами, не просто прочесть историю главной героини с комфортной и безопасной дистанции, но раствориться в ней, превратив в собственный опыт. Подобно тому, как Аля раз за разом входит в странную компьютерную игру, обтягивающую ее с неприятной плотностью, читатель словно бы влезает в Алину шкуру, получая в комплекте полный набор ее ощущений и эмоций — от асфиксии и клаустрофобии до отчаяния и ярости. И то обстоятельство, что эмоции эти мы в общем конструируем себе сами, опираясь на текст Идиатуллина лишь как на сценарную основу, не делает наши переживания менее острыми и увлекательными.
Таким образом, литературный недостаток книги, как ни парадоксально, оборачивается весомым потребительским достоинством: те самые упомянутые выше убористость и пунктирность принуждают читателя вложиться в роман по полной и получить максимальный возврат на свои инвестиции. Зацепив крючком загадки на старте, Идиатуллин заманивает нас в свой парк аттракционов, принуждая раз за разом кататься на чертовом колесе «электричка — пансионат — игра — смерть—электричка» вместе с героями. И единственный риск состоит в том, что справиться с первоначальным усилием сможет не каждый и, возможно, кто-то дезертирует из книги Идиатуллина, не сумев преодолеть первоначальный скороговорочный барьер. Впрочем, подобная опасность существует всегда, а потому, изначально делая скидку на читательскую немощь, автор рискует потерять читателя своего — того, в ком препятствия на старте лишь подогревают игровой азарт. Для Идиатуллина этот последний страх, очевидно, перевешивает страх быть непонятым или отвергнутым теми, кому испытания сотворчеством окажутся не по зубам.
Оригинал
Metro (СПб), 14 июня 2024
Книжный обзор: Идиатуллин о геймерах и смерти, эпитафия Кристофера Приста и биохакеры
(Фрагмент)
СВЯТОСЛАВ ТАРАСЕНКО
Традиционно по пятницам о новинках российских издательств, которые можно прочитать уже сегодня
Фантастический детектив недели
Шамиль Идиатуллин. Бояться поздно. 2024. АСТ
Аннотация: Январь 2024. Молодые ребята приезжают на заснеженную турбазу повеселиться, пофлиртовать и – поиграть в новую компьютерную игру. Все начинается легко и просто, но игра оказывается не просто игрой: из постоянно меняющейся реальности невозможно выбраться, и граница между жизнью и смертью стирается.
Наше мнение: Один из знаковых современных российских авторов Шамиль Идиатуллин ни разу в своей богатой литературной биографии не бил мимо цели. Притом что пробовал себя в разных жанрах, от мистики до антиутопии (везде с элементами своего любимого триллера), и выработал узнаваемые характерные стиль и язык. Да, специфические – кому-то по душе, другим не вполне комфортно в этом творческом пространстве, но это вкусовщина. То, что “сказка” рано или поздно должна кончиться, было неочевидно. И случилось это, когда писатель, по его словам, вернулся к идее, отложенной до лучших времён 10 лет назад.
“Бояться поздно”, если уж совсем деликатно, легко назвать спорным. Пока пробираешься по страницам, возникает стойкое ощущение, что текст литератор не докрутил, не определился окончательно, зачем всё это нужно и что он в конечном счёте хотел сказать. Здесь практически все элементы стиля, содержания и повествования в состоянии аль-денте: начиная от банальной темы с Днём сурка в виртуальной реальности, к которой автор, пожалуй, не прибавил ничего в сравнении с десятками коллег, и заканчивая (не)реалистичностью погружения в молодёжную среду. Идиатуллин в интервью признаётся, что все смыслы в его книгах исходят с позиции родителей, а не детей, но в этом-то и проблема. Его попытка проникнуть в далёкий мир тинейджеров напоминает наивное употребление школьного сленга в 90-е нашими папами и мамами, которые ухватывали на лету непонятные слова из юмористических программ (“шнурки в стакане”) и пытались пристроить их не к месту.
Но трудности не только в желании человека с высоты своего возраста изобразить молодёжь и (тем паче) геймерское комьюнити, как он себе его представляет: попробуйте выманить зумеров на заснеженную базу из берлоги, узнаете много интересного о себе. Здесь и не очень понятные двухмерные персонажи с минимумом индивидуальности, и сонное развитие событий, которое пытается очнуться после середины, а более-менее серьёзно раскочегаривается ближе к финалу, и масса вымученных образов и мотивов, и снова странный перегруженный язык с избыточными словечками и выражениями. Если раньше на фоне проработки текста, интриги и других моментов на него можно было не обращать внимания, то теперь это измерение бросается в глаза. И даже элементы социальной прозы, обязательные для романов Идиатуллина, практически похоронены заживо.
В общем и целом писатель использует бесконечные повторения, где каждое следующее обрастает новыми деталями, в качестве “лаборатории”, в которой исследует разные грани человеческой жизни и смерти: экзистенциальные проблемы и одновременно – вполне реальные. В тексте есть своя атмосфера, неплохой уровень детализации, определённая эмоциональная глубина, плюс по ходу автор “заигрывает” с различными философскими и околонаучными концепциями. Но в итоге многие позитивные вещи в тексте покрыты толстым слоем того, что не удалось или удалось лишь отчасти. В любом случае об этом романе, который разделил аудиторию, будут спорить ещё долго. И это уже немало.
Оригинал
«Горький», 18 июня 2024
Отель «У погибшего гика»
О новом романе Шамиля Идиатуллина
Главная героиня «Бояться поздно» заперта в одном бесконечно повторяющемся отрезке времени, который начинается поездкой в электричке, а заканчивается трупами в загородном домике. О том, насколько приятно читателю переживать раз за разом эту петлю, рассуждает Василий Владимирский.
Шамиль Идиатуллин. Бояться поздно. М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2024
В 2012 году, когда в России только-только схлынула волна «вампирбургеров», Шамиль Идиатуллин выпустил роман «Убыр» о борьбе отважного недоросля из столицы Татарстана с коварной нечистью, вселившейся в родных и близких (и получил за эту книгу первую в истории премию «Новые Горизонты»).
В 2016-м, когда юные и не очень юные читатели еще угорали по книгам «в жанре ЛитRPG», как писали тогда в пресс-релизах, Идиатуллин сочинил повесть «Это просто игра» про обмен разумами между геймером и персонажем видеоигры.
В 2022-м, когда про «попаданцев», кажется, было сказано уже все, что только можно сказать словами через рот и буквами по бумаге, Идиатуллин опубликовал «Возвращение «Пионера», роман о советских школьниках, которые фантастическим образом перемещаются в условные «наши дни», а потом возвращаются обратно в 1980-е.
Словом, у Шамиля Шаукатовича есть невинное хобби: брать какую-нибудь жанровую формулу, затертую до дыр потными руками писателей и режиссеров, разбирать ее на детали и собирать снова — почти такой же, как была, однако с некоторыми малозаметными, но принципиальными модификациями.
Ровно то же повторяется и в романе (большой повести?) «Бояться поздно». В январе 2024 года группа казанской молодежи, ребята и девчата, знакомые в основном заочно, по закрытому телеграм-каналу, отправляются на пригородную турбазу с одной ночевкой. Чтобы наконец развиртуализироваться, поесть шашлыков, покататься с горки, выпить винца, если религия позволяет, — в общем, культурно отдохнуть, как, по мнению автора, отдыхает современное продвинутое студенчество («Йоу, йоу! Сноубординг! Дискета!»). Кульминацией поездки должна стать разнузданная оргия… в смысле приватное бета-тестирование некой культовой, но недоступной для простых смертных видеоигры. Но что-то идет не так — и вместо веселых посиделок с новыми друзьями главная героиня романа Аля оказывается заперта в петле времени а-ля «День Сурка». Как царица Сююмбике в башне, заточена в одном бесконечно повторяющемся временном отрезке, который начинается с поездки в электричке, а заканчивается остывающими трупами в загородном коттедже.
«Нам был совершенно ясен фундаментальный, можно сказать — первородный, имманентный порок любого, даже самого наизабойнейшего детектива. — Писал Борис Стругацкий в „Комментариях к пройденному“, вспоминая, как они с братом работали над повестью „Отель „У погибшего альпиниста“. — Вернее, два таких порока: убогость криминального мотива, во-первых, и неизбежность скучной, разочаровывающе унылой, убивающей всякую достоверность изложения, суконной объяснительной части, во-вторых. Все мыслимые мотивы преступления нетрудно было пересчитать по пальцам: деньги, ревность, страх разоблачения, месть, психопатия… А в конце — как бы увлекательны ни были описываемые перипетии расследования, — неизбежно наступающий спад интереса, как только становится ясно: кто, почему и зачем». В романе «Бояться поздно» мотив преступления вполне укладывается в этот куцый список, но Идиатуллин довольно ловко переключает внимание на другую проблему, с «кто виноват» на «что делать». Временная петля ломает линейную логику, развеивает скуку, добавляет огонька.
Но и к законам этого смежного с детективом «жанра» автор относится, надо признать, без особого пиетета.
Среди тысяч произведений о петле времени сотни имеют криминальный сюжет — некоторые из этих книг, фильмов, телесериалов, комиксов и видеоигр вспоминают персонажи романа «Бояться поздно», гораздо больше названий Шамиль Идиатуллин перечисляет открытым текстом в интервью и на встречах с читателями. Как правило, герой такой истории быстро преодолевает первоначальный шок, разбирается в правилах игры и методом проб и ошибок подбирает выигрышную комбинацию обстоятельств — даже собственная смерть со временем перестает пугать протагониста в силу ее неокончательности. Исключения случаются (см., например, «Подробности жизни Никиты Воронцова» С. Ярославцева), но не часто. Происходит, как сказали бы сегодня, нормализация, сто раз повторенное перестает восприниматься как нечто из ряда вон выходящее.
В книге Идиатуллина все наоборот, все шиворот-навыворот: атмосфера непрерывного кошмара только сгущается, и чем дальше, тем плотнее. Раз за разом Аля пытается вырваться из петли, без сна и отдыха, в состоянии непрерывного стресса, и уже к первой трети книги начинает понемногу ехать крышечкой. Наверное, в каком-то приближении эта ситуация знакома каждому читателю, — но автор доводит ее до самоубийственной остроты, до экстремального накала. Никакой нормализации, напротив: пока будущие жертвы убийцы невинно веселятся и щебечут вокруг, Аля, которая все знает, все понимает и отлично помнит, чем закончится этот «выезд с одной ночевкой», с каждым витком испытывает все больший ужас.
В прессе «Бояться поздно» называют романом для геймеров — но это, конечно, заблуждение. Идиатуллин известен как автор целого ряда романов «про детей, но не для детей», от «Убыра» до «Города Брежнева» и «Возвращения «Пионера». Здесь примерно та же история: «Бояться поздно» — роман о геймерах, но не для геймеров. Настоящие компьютерные гики слишком быстро заметят ряд мелких, но очевидных логических нестыковок — начиная с того, что игра заявленного уровня просто не должна без долгих танцев с бубнами грузиться на стареньком убитом ноутбуке главной героини. Понятно, что это художественная условность, этого требует фабула, что автор по ряду причин не стремится к стопроцентной реалистичности, скорее наоборот. Правда, для того чтобы в общих чертах понять, «что сей сон означает» и зачем эта условность понадобилась, роман надо дочитать если не до конца, то как минимум до середины — не всякий гик до этого момента дотянет.
Наверное, «Бояться поздно» можно принять за бесхитростный фантастический детектив, написанный без всякой задней мысли, — хотя придется приложить некоторое внутреннее усилие, но почему нет? Тоже вариант интерпретации. Конечно, тянет возразить: вы не понимаете, это другое — метафора, притча, аллегория. Но если серьезно, без шуток за триста и прокисших десять лет назад интернет-мемов: какое произведение, созданное по этой формуле, — не метафора, не притча и не аллегория? На самом деле любая история о петле времени, даже если автор ничего подобного не имел в виду, прежде всего история о фатуме, о необратимости и о свободе воли. И главный вопрос здесь не «что» да «как», а можно ли что-то изменить, что-то исправить — или всё, кранты, поздно бояться и пить боржоми, когда почки отвалились.
Идиатуллин дает прямой и честный ответ: без бога из машины и рояля в кустах, без дополнительных вводных, о которых главная героиня внезапно узнает за пятьдесят страниц до финала, — нельзя.
Но, конечно, хочется верить, что, как в известном анекдоте, прилетят инопланетяне, помяукают, покусают за пятку — и всех нас спасут.
Оригинал
«Ямал-медиа», 23 июня 2024
Быть в пути. Дороги, которые нас выбирают
(Фрагмент)
Кристина Куплевацкая
Лето, пожалуй, самое «дорожное» время для северян. Многие стараются отправиться в путешествие в теплые края, к морю, или хотя бы к ближайшему водоему на рыбалку. И часто дорога оказывается непредсказуемой: то попутчик подкинет проблем, то погода окажется нелетной, то ремонтные работы попадутся.
В сегодняшнем обзоре мы расскажем о книгах, персонажи которых постоянно перемещаются: по знакомому маршруту, не по своей воле или с помощью магического артефакта…
(…)
«Бояться поздно», Шамиль Идиатуллин
Дважды лауреат премии «Большая книга», Шамиль Идиатуллин, кажется, один может закрыть потребности среднестатистического читателя. Хотите реализм — берите его роман «Бывшая Ленина», потянуло на фолк-хоррор — у автора есть «Убыр», нужен шпионский триллер — Идиатуллин на этот случай написал «За старшего», ищете криминальный детектив — читайте «До февраля». Также в писательском портфеле есть этнофэнтези «Последнее время», фантастический роман «Возвращение «Пионера» и горстка разножанровых рассказов. А теперь появился и довольно жуткий роман о временной петле.
«Бояться поздно» — книга, которая начинается тревожно, но вполне невинно. Зимние каникулы, наше время, студентка первых курсов Аля впервые в жизни отказывается от традиционной семейной поездки к тетке в деревню. Она решила отдохнуть по-своему, тем более что единственная подруга Алиса пригласила Алю присоединиться к группе геймеров. Ребята запланировали провести пару дней на турбазе, где они будут не только есть шашлыки, кататься с горок и производить друг на друга впечатление, но и тестировать новейшую видеоигру. Доступ к демоверсии «бродилки» получили только избранные, упускать такую возможность глупо. Да и пора уже Але как-то социализироваться, не всю же жизнь с родителями и одной подругой общаться.
Закинув ноутбук, часы на котором отстают на четыре минуты, в неподходящий случаю розовый чемодан, чудом не опоздав на автобус и трамвай, девушка-таки успевает на электричку, где впервые в реальности встречается с новой компанией. До турбазы добираются без приключений, шашлыки оказываются вкусными, тюбинги быстрыми, ребята кажутся нормальными. Всё выглядит, как прекрасные выходные в хорошей компании, пока не запускается та самая демоверсия видеоигры.
С первых же минут Аля понимает, что игра не похожа на то, что ожидала их разношёрстная компания. Не могут игроки ни с того ни с сего падать замертво в самом начале миссии. А когда девушка переводит взгляд с монитора в комнату, её пронизывает не игровой, а вполне реальный ужас. И это самое начало изнурительных приключений, в которых будут и временная петля, и противостояние с опасным военизированным отрядом, и невозможность отличить игру от реальности, а жизнь от посмертия…
Оригинал
«Фонтанка», 25 июня 2024
«Забытая Тэффи», «Чисто российское преступление» и «Никто не вернет 2007». Какие книги взять в отпуск
(Фрагмент)
Отпускной сезон только начинается. Чтобы не думать, что почитать по пути на юг или на другой край света, «Фонтанка» заранее выбрала девять ярких книг, которые скрасят дорогу и лежание на пляже. В списке есть и новинки для любителей детективов и тру-крайма, и для фанатов классики XX века, и для тех, кто скучает по совсем недавним временам.
Слэшер о петле времени
Шамиль Идиатуллин «Бояться поздно». Редакция Елены Шубиной, 16+
Новый роман одного из самых востребованных и любимых читателями автора Шамиля Идиатуллина вращается вокруг идеи многопользовательской видеоигры в реальном времени. Потестить «Это просто игру» на турбазе отправляется главная героиня Аля и несколько любителей квестов и ребусов. Только вот незадача: все гибнут, и понимает это только Аля, которая умирает последней. Хуже того — она оказывается в петле времени и снова раз за разом смотрит, как веселая компания ее знакомых корчится в предсмертных муках. Она понимает, что это очередная загадка, очередной квест, который ей предстоит пройти, но цена победы слишком велика. Ей придется долго объяснять происходящее напарникам по игре, пока время, отведенное неизвестным злым демиургом, потихоньку заканчивается.
«— А-аль, — сказала Алиса, тормоша за плечо. — Подъем, подъезжаем.
— Сейчас, — ответила Аля, не открывая глаз и не отрывая лба от ненавистной тканевой обивки ненавистного переднего кресла ненавистной электрички. — Секунду.
Открывать глаза не было ни сил, ни смысла. Что она тут не видела? Она выдохнула и встала, не жмурясь, но и не глядя на постылый вагон и на постылую деловитость Марка и Карима. Встала, глядя под ноги, и шагнула назад, не поднимая взгляда и выжидая — неизвестно чего. Вдруг что-нибудь изменится. Вдруг что-нибудь придумается. Вдруг случится что-то новое.
— Аль, все нормально?
Не случится ничего нового. Никогда.»
Елена Васильева
Оригинал
63.ru, 9 июля
Энергичный триллер для читателей-игроков: рецензия на роман Шамиля Идиатуллина «Бояться поздно»
Почему это динамичное произведение подойдет не всем
Встречайте новый выпуск книжной рубрики, которую ведет Сергей Сызганцев — выпускник Тольяттинского государственного университета, финалист премии «Литблог», автор телеграм-канала «Записки Книжного Странника». На сей раз он рецензирует роман Шамиля Идиатуллина «Бояться поздно»:
Несколько молодых ребят, знакомых только по закрытому чату в Телеграме, приезжают на зимнюю турбазу под Казанью, чтобы поиграть в новую компьютерную игру. Игра эта пока доступна не всем и очень крутая: её сеттинг — это точная копия реальности, но сильно модифицированная под конкретную игровую вселенную — будь-то средневековый замок, яркий фэнтезийный мир или абстрактная локация с комнатой, где собраны секреты всех игроков. О создателях игры и их технологиях, которые делают лор до мелочей реалистичным, ничего не известно.
Главная героиня, 22-летняя Аля, не торопится влюбляться, живёт с родителями и младшим братом. Из лучших подруг у неё только взбалмошная Алиса, которая и приглашает её сначала в тот самый секретный чат, а потом и на турбазу. Днём Аля вместе со всеми катается с горки и ест шашлыки, а вечером играет с ребятами в игру. В конце её цифровой двойник погибает, а сама Аля… снова оказывается в электричке. Она попадает в тот же день, проживает его заново и вновь погибает в игре — в другом сеттинге, но с одинаковым финалом. Впрочем, для её друзей всё остаётся неизменным — они стартуют из той же точки, не замечая, что уже там были. Так Аля попадает во временную петлю и теперь ей предстоит выяснить, как же её разорвать.
Шамиль Идиатуллин — один из лучших русскоязычных писателей, который работает с завидной регулярностью и в самых разных жанрах. Прошлый роман автора «До февраля» — напряжённый филологический детектив о неудачливом писателе, который стал серийным убийцей; «Возвращение «Пионера»» — захватывающая фантастическая повесть о приключениях во времени и в пространстве, где пионеры из восьмидесятых попали в нынешние двадцатые; «Город Брежнев» — реалистический роман о взрослении в позднесоветских годах на родине КАМАЗов.
Новый роман Идиатуллина «Бояться поздно», в свою очередь, тоже будто бы скроен из разных жанров и сюжетов, только не литературных, а кинематографических. В трёхстах пятидесяти страницах автор смог вместить и «Исходный код», где персонаж оказался в ловушке времени, и какой-нибудь слэшер с молодняком и безликим убийцей, и «Пункт назначения», где главный герой предупреждает о скорой смерти своих друзей, но ему, конечно, никто не верит.
Формально «Бояться поздно» связана с повестью Идиатуллина «Это просто игра», где герои обмениваются телами с персонажами компьютерной игры, но, по словам самого автора, «Бояться поздно» можно читать без оглядки на другие произведения. Однако ощущение недосказанности и желание читателя вызвать пояснительную бригаду побуждают если не хвататься за упомянутую повесть, то задать автору несколько вопросов. А после прочтения «Бояться поздно» они, непременно, возникнут.
Если на первых ста страницах сюжет о временной петле, вопреки своей вторичности, захватывает благодаря житейской простоте Али и колоритности её татарских друзей, то потом всё, что работало книге во благо, оборачивается против неё. Аля заметно теряется на фоне друзей — диалоги всех семерых ребят постепенно переходят в слепой обмен репликами (в романе даже есть глава, состоящая только из обмена фразами), где понять, кто говорит — своеобразное испытание для читателя. Вызывают вопросы и женские имена, где к Але присоединяются её подруга Алиса и скептичная Алина. Не сказать, что мельтешение похожих имён играет в книге важную роль, а вот читательское терпение испытывает отлично.
Постепенно стирается и заявленная разноплановость «Бояться поздно». К середине книги Идиатуллин будто бы сбрасывает ходули, по которым строятся обозначенные жанры кино, и дальше идёт своей дорогой, а куда — неизвестно. С каждым витком временной петли Аля ищет подходы к друзьям, чтобы уговорить их противостоять обидчикам, которых сама никогда не видела. В тот момент, когда она подходит к разгадке слишком близко, она просыпается в электричке — и начинает заново. После пары-тройки таких выбрасываний у читателя может задёргаться глаз. То же самое случается и с молодёжным слэшером — плохие парни, которые каким-то образом устроили героям игровую западню, будут, но далеко не сразу: некоторое время они мелькают в поле зрения Али неясными тенями, пока наконец не тюкают её по голове и не отправляют в начало, то есть в электричку.
Для читателя, который не играет в компьютерные игры или играет, но редко, «Бояться поздно» Идиатуллина рискует обернуться неплохим вызовом из повторяющихся сцен, обрывистых диалогов и путаницы имён. Читателям-игрокам же, наоборот, новая книга Идиатуллина покажется, вероятно, очень энергичным триллером — благо именно динамики роману не занимать.
При всей жанровой палитре «Бояться поздно» не хватает какой-то целостности и смысловой многогранности. К внешней динамике и по-настоящему жутким сценам, которые встречаются в книге достаточно часто, хочется прибавить глубины, а в конце — явный гуманистический посыл, словом, визитную карточку Шамиля Идиатуллина. Но, как говорится, бояться поздно — книга написана, а нам остаётся читать и ждать следующий роман, несомненно, очень талантливого автора.
Оригинал
«Юность», №7, 2024
Дочь Орди Тадер
(«Бояться поздно», Шамиль Идиатуллин)
Ася Михеева
Strange things did happen here, no stranger would it be
If we met at midnight in the hanging tree.
Идиатуллин снова написал книжку в жанре страшненького (никто не удивлен), с характерно этнографическим заходом в способы жизни современной молодежи (никто не удивлен), на обложке есть котики, котик — значимая часть сюжета. При невнимательном пролистывании книга добропорядочна, как сборник рецептов по засолке помидоров, — наивная молодежь на удаленной турбазе предается компьютерным играм, подвергается нападению невнятных гопников, фантастическими средствами и с помощью кошки гопников побеждает, хеппи-энд.
Хороший формульный триллер.
Мало того, что формульный, но еще и вольготно расположившийся в общем подмножестве сразу нескольких модных трендов. Главная героиня — юная девушка. Ставим галочку на янг-эдалт и на «литература, покупаемая женщинами», объемы которой, как уже известно, значительно превышают наивное предположение о пятидесяти процентах. Среди героев несколько татар, ставим галочку на раскрытии национальных трендов и региональном компоненте. В сюжете присутствует и оказывает героям посильную поддержку котик. Ставим толстую-претолстую галочку, ну котик, это же котик! Тем более аллюзия на «Матрицу», да, еще и опасные неконтролируемые компьютерные игры, что аж некоторое время ноутбук в руки брать страшно. Сплошное приятствие и польза.
Прекрасная книга, чего еще хотеть-то?
А вот о том, как выглядит происходящее из моего способа читать, даже как-то писать непросто в публичном пространстве.
Но я попробую.
Мы сейчас все дружно находимся в точке глубокой антиутопии. С одной стороны, бо́льшая часть наших социальных связей реализована через интернет, а немалая — только и исключительно через интернет. С другой стороны, уже вполне очевидно, что частной территории в интернете больше нет. Любые комьюнити, чаты, группы, а то и лички заражены невидимыми до поры наблюдателями, иногда через пользовательские, иногда через модераторские, а порой и через системные доступы. Все, что мы делаем, все, что мы обсуждаем в интернете, — под колпаком; и если сорок лет назад не слишком примелькавшийся человек мог более или менее резонно полагать, что у товарища майора не хватит на него времени, то сейчас не то. Сбор и отсеивание первичной информации производят не сами наблюдатели, а автоматика. И более того, за самим стартом сообщества как таковым уже может стоять ловушка (привет Зимнему прокурору).
Реакция социальной динамики на факт константного просеивания генерируемого нами контента уже заметна. Эзопов язык, намеки, увертки, замусоривание контента, понарошка.
Понарошка сама по себе сегодня защищает плохо (еще раз привет Зимнему прокурору), но в сочетании с эзоповым языком — «мы тут играемся, мы глупые несерьезные детишки, эээ драконы, ээээ гаррипоттер, ээээ строим дом из подушек, дяденька» — пока (пока) считается относительно трудноуловимой. Больше шанс, что поиск по ключевым словам проскочит мимо за неиспользованием оных. Больше шанс, что живой аналитик, просматривая тред, в котором что-то смутило автоматику, заскучает и не свяжет мелкие намеки в единую картинку. Больше шанс, что пока еще недообученный ИИ сделает неправильные выводы — особенно если параллельно значимому разговору вести несколько честных партий в «ДнД». Это просто игра, господин обер-полицейский.
Игра при этом не обязана быть вопиюще нереалистичной, типа «красивое парчовое платье», хотя и этими средствами камуфляжа пренебрегать не стоит. Давайте играть в «Что? Где? Когда?»? Доинтернетная, веселая, интеллектуальная и вопиюще непрактичная игра! Смешные факты из жизни гепардов! Динамика размера попы Ким Кардашьян! Связь этимологии тамильского языка с досанскритскими надписями!
Прекрасное времяпрепровождение для скучающих интеллектуалов, совершенно безопасное и глубоко вегетарианское. Но сами люди, которые интересуются всем подряд и интересуются в том числе тем, чем интересуются те, кто интересуется теми, кто интересуется всем подряд, — уже прищурились и беззвучно двигают губами, артикулируя опасную аббревиатуру OSINT. Привет вам, компания Bellingcat, «Диссернет» и практика косвенной оценки фальсификаций по Шпилькину. Получение ясных и неопровержимых ответов на неприятные вопросы посредством анализа открытого контента. Спрятать все невозможно никогда, и люди, заинтересованные и натренированные находить ответы по отсветам и отблескам, могут восстановить вырезанное даже по форме оставшегося пустого пятна. Очень неприятные, оказывается, люди, эти ваши что-где-когдашники.
Небольшой нюанс. В англоязычной «Википедии» в статье про OSINT аж в двух разделах статьи сказано, что это чрезвычайно опасная деятельность и что существуют обязательные приемы защиты и самозащиты осинтеров. В русскоязычной статье об этом не упоминается вовсе.
Итак, наши совершенно невинные почти подростки и безобидные гики в толкинических прикидах внезапно — просто с другого ракурса — оказываются реально опасными, тяжко враждебными тварями, на разработку которых совершенно не жалко выделить ресурсов не только онлайн, но и офлайн. Потому что совершенно неочевидно, какую именно нежелательную к огласке информацию осинтерские ручонки способны выудить буквально из ниоткуда. Помните, как в «Стажерах» ученые восстанавливали сцены Константинопольской резни и кадры поедания динозаврами друг друга, через поведение микрочастиц и моделирование? Погодите, это ж что ж теперь — эти яйцеголовые в предельном случае могут подсмотреть ВООБЩЕ ВСЕ? Так их надо давить, пока маленькие!..
Их, в общем, и удавили. Вся команда мертва уже в конце первой главы. Никто не спасся. Никто из горе-энциклопедистов даже не успел понять, что, собственно, произошло. А вот дальше начинаются фантдопущения и чудеса, и «на самом деле так не бывает», но, опять же, при внимательном наблюдении из фона в фигуру складывается очередной нюанс.
И этот нюанс торчит на самом заметном месте, прямо у читателя перед носом. Торчит, притворяясь невинной ерундой, то есть фантдопущением. Все развитие событий ПОСЛЕ того, как профессиональные резкие ребята прекратили нежелательную активность команды гиков, основывается на том, что девушка Аля весь день опаздывает на четыре минуты. Ну и умереть она тоже опоздала — рассогласовалась с собственным персонажем в командной игре — и попала в многоразовый, хотя не бесконечный, цикл захода в жизнь с последнего сейва, то бишь с последнего пробуждения. Каждый раз, умерев, она просыпается шесть часов назад в электричке, сохраняя какие-то знания об ожидающей локации и ее специфике, зато постепенно теряя знания о своей реальной жизни.
Я вообще не уверена, что Шамиль Шаукатович сформулировал это сознательно, но образ того, кто «на четыре минуты промахивается мимо всего», причем не весь день, а вообще пожизненно, лично мне указывает на совершенно конкретный тип людей. И к этому типу людей автор, в принципе, уже начал всерьез присматриваться, сделав героями в «До февраля» нелепую Аню и нелепого Пашу. Но там у героев была, самое большее, акцентуация. А Аля, с ее единственной подругой в 22 года, с родителями, вспыхивающими от счастья, что дочка с какими-то друзьями наконец-то куда-то поехала. Аля, неспособная убедить маму, что на одну ночевку не нужно брать чемодан, а школьника — что ей неприятны его ухаживания; которую нежно и внимательно опекает младший брат… Она нейроотличная.
Чуть-чуть.
На четыре минуты.
Ей ужасно неудобно жить, но она привыкла и, в общем, не знает разницы. Она, как большинство высокофункциональных нейроотличных девочек, адаптировалась и знает, где притвориться, что ей норм; когда отбарабанить наизусть положенные слова; а от каких воздействий лучше сразу упасть и притвориться мертвой — дешевле выйдет.
Потому что многое, что нормально для жизни обычного (нейротипичного) человека, на нее действует нестандартно и болезненно. Ее злят короткие одобрительные взгляды от симпатичного парня, пугает до усрачки ленивое кокетство молодого накачанного дядьки. Ее раздражают и подруга Алиса, и полузнакомая Тинатин (про вредную красавицу Алину что и говорить — бесит). Она в любой стандартной социальной связке торчит, как треугольник в круглой дырке. Да что с этой Алей не так? Да те самые четыре минуты постоянно — плюс резкое непопадание в протокол, когда начинаются взаимодействия типа «ну мы же все всё понимаем, запускай шаблон». Нет у нее подсознательно усвоенных шаблонов, нарушено их усвоение.
И снова нам надо оглянуться на Стругацких. Помните, был у них описан такой тип людей, которые не усваивают фоновую пропаганду, а на массированную пропаганду отвечают болевым шоком? Они назывались «выродки».
На нейроотличного человека не работают или работают парадоксальным образом почти все механизмы психологического заражения. Ни групповой экстаз, ни групповая паника их не захватывают (хотя могут страшно, до истерики, бесить). У них не идет, или идет вкривь и вкось, непроизвольное формирование лояльности группе. Они почти не умеют мыслить в координатах «мы». То есть все те системно просчитанные психологические крючки, которые использует пропаганда в реальном мире, пролетают мимо выродка, как виндовый вирус мимо линукса. Высокая резистентность к пропаганде, основанной на факторах причастности и использующей непроизвольное для большинства из нас стремление нравиться своим. Нет, нейроотличных тоже можно заколдовать, как и нас с вами, но с каждым из них придется работать индивидуально и (а это, как мы помним, дорого).
Я даже вообще подумывала, стоит ли писать об этом в публичной рецензии, но, кажется, это уже не та информация, которую имеет смысл скрывать, — если судить по тому, какие принимаются изменения законодательства по нейроотличным людям. Кратко скажу тем, кто не интересовался. Объявлены нежелательными и даже вредными все прогрессивные технологии адаптации нейроотличных к социуму (которые в общем сводятся к плану «оставим твой способ мыслить как есть, но понятным тебе образом обучим тебя не ушибаться о человеческие практики»). А врачам рекомендовано выписывать им галоперидол. Да-да, галоперидол.
Те, кто выдвинул эти изменения в законе, уже знают, кто именно хуже всех подвержен пропаганде. И достаточно здраво оценивают угрозу, от иммунных происходящую. Особенно в том, что касается их способности добиваться поставленных целей. Выродки Стругацких во всем остальном, кроме реакции на пропаганду, ведут себя вполне обычно. А вот, скажем Уильям Гибсон в «All tomorrow parties» использовал механику аутистического гиперфокуса в образе невербального мальчика, прямо по ходу сюжета приобретшего пунктик на механических наручных часах. И вся маскировка тамошнего главного гада, который прятался от сильно разозленных людей и искусственных интеллектов, слетела, как бумажная, когда аутисту в гиперфокусе назвали марку и индивидуальный номер часов, которые этот главный гад носил. Аля — девочка вполне вербальная и очень хорошо адаптированная к социальной жизни, но характерные для аутистического спектра цепкость и упертость ее становятся тем камушком, на котором скрежещет, сбоит и идет вразнос подготовленная профессионалами своего дела операция по зачистке свидетелей. Аля застревает поперек ловушки, как Иванушка в устье печки Бабы-яги — ни туда, ни сюда.
И среди нас, сейчас, ходят такие же, как Аля, упрямые, некоммуникабельные, раздражительные люди. Способные двести сорок раз прожить одни и те же шесть часов, не потеряв целеполагания. Разобраться досконально во всем, что происходит, и дать команде шанс может быть и не выжить — хотя автор героям привычно немножко подсуживает, — но по крайней мере погубить убийц. Выродки остро необходимы каждому обществу, как остро необходим мутагенез каждой популяции. Как Аля спасает свою команду, так и разного типа странненькие, некоммуникабельные, неудобные, требующие к себе индивидуального подхода люди — наша, во многом, последняя надежда в реальности. Тому в биологии есть довольно внятное объяснение. Дело в том, что некоторое отличие от общей популяции, которое биологически невыгодно при общих условиях, бывает спасительным, если популяция поражается каким-то мощным паразитом, которому это отличие мешает (см. «малярия» и «серповидноклеточная анемия»). И тогда среди выживших процент носителей этого, дотоле редкого, отличия начинает резко расти. Обуза превращается в броню.
Но мы, в отличие от иных популяций, — люди, а это значит в том числе что мы можем не ждать, пока вымрут не имеющие защиты от паразита и размножатся защиту имеющие. Мы вполне можем просто поучиться у наших нейроотличных товарищей тому, как именно они это делают. И можем еще даже и успеть научиться.
…Вот такой, значит, я прочитала сугубо фантастический триллер, увешанный пасхалками от «Матрицы» до «Девушки с татуировкой дракона» и типичными для Идиатуллина уютными татарскими штучками. Совершенно добропорядочный и ничуть не реалистичный.
Даже, пожалуй, невинный.
Абсолютно.
Оригинал
