«Зеркальная маска»; «Клятва»

Фильмы, в принципе, не имеют ничего общего – один (Wu ji, он же The Promise) китайский, другой (MirrorMask) американский, один от режиссера мирового уровня, второй от малоизвестного толстяка, один распиарен вусмерть, второй скользнул третьим экраном, несмотря на маститость сценариста (Нейла Геймана), один разруган многочисленными критиками, второй захвален малочисленными ценителями. Формально совпадений два: сказки; вышли в прошлом году. Для меня существеннее оказалось, что я посмотрел их почти одновременно – и счел возможным сопоставить.
Потому что было ребрышко, по которому они сопоставлялись. Даже пара ребрышек. Хотя сюжеты совсем непохожие.
«Зеркальная маска» — такая «Алиса в Зазеркалье», даже не слишком на новый лад, скорее, на старый, викторианско-дидактический. Современность, семья циркачей, девочка, эквилибристка и рисовальщица, цапается с мамой и говорит ей много лишнего. Мама воспринимает речи спокойно, но вскоре теряет сознание и попадает в больницу с опухолью – видимо, мозга. Девочка, пару дней терзается страхом и совестью, потом во сне попадает в навороченную сказку анашистого вида – медовые тона, туман и пастель, кругом безобидные уродцы в масках, летающие снеговики, проворные спиральки и какие-то гибриды гравицаппы с мешком картошки в полнеба. В общем, что рисовала, то и получила. Дальше понятно: Черная королева приватизирует героиню в качестве компенсации за собственную оторву-дочь, сбежавшую в наш мир и изничтожающую этот, нарисованный. Поэтому Белая королева при смерти, и спасти ее может только какая-то зеркальная маска.
«Клятва» — тоже абсолютно традиционный крупнобюджетный китайский фильм. Империя тысячелетней давности, маленькая девочка, уставшая от голода и обилия трупов, поклялась богине с нимбом вокруг вертикальной косички принять ее предложение – получить благополучие в обмен на любовь. Выросла, естественно, в капризную принцессу, которую спас от смерти храбрый генерал в сверкающей, что характерно, маске. Девушка, понятно, влюбилась, тем более что герой немедленно пожертвовал собой (но выжил). Потом принцесса встретила генерала снова, нормально полюбила, вопреки проклятию, получается, и даже уговорила генеральского раба пожертвовать собой ради хозяина. И лишь тут узнала, что именно раб, а не генерал, в свое время спас ее — и собой жертвовал тоже он. Так что сработало проклятие-то.
Сходство я усмотрел не столько в блестящей маске, сколько в исходном посыле – словах девочки, которых говорить не следовало. Еще сходство в том, как повествование уравновешивается спецэффектами. В обруганной «Клятве» прыжки, ускоренное фехтование, беготня по агромадной сферической клетке и ласковое осыпание вишневых лепестков столь же красивы, сколь и предсказуемы, потому что все это мы уже видели у того же Ченя Кайге, Чжана Имоу и даже Эна Ли. Эффект дежавю компенсируется нелинейной интригой, тоже свойственной китайскому синематографу, но не позволяющей с уверенностью сказать: «А! А щас она его проткнет».
В «Зеркальной маске» с действием хуже, все страшно предсказуемо (хотя иногда рраз – и скакнуло в сторону, но тут же обратно), зато со спецэффектами не то чтобы лучше, но как-то интеллигентнее. Нет ощущения вбуханности 100 юаней в каждый пиксель, да и ощущения пикселей нет – все чудеса прелестны и тактильно воспринимаемы.
Низкий поклон художникам «Маски».
Высокий поклон дизайнерам «Клятвы».
Вечная память героям.
А девочкам язык бы подрезать.