Луч света в темной Зоне

«В “Пикнике” очень любопытным образом появляется на полях сюжета фигура советского ученого Кирилла Панова, который вскоре погибает после похода в Зону, но остается в сознании Рэда как “луч света”, как смутный идеал бескорыстия, преданности науке (а не “счету текущему”) и попросту человечности. Конечно, фигура эта дана очень пунктирно, чуть ли не апофатически, Кирилл (“святой человек”, как называет его Рэд) произносит в повести не больше десятка фраз. Тем не менее Стругацким удается этими скупыми средствами создать удивительно привлекательный образ, напоминающий об обаянии — хоть и гораздо более “явленном” — князя Мышкина.»
http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2010/9/am12.html

Журнал «Новый мир» опубликовал статью израильского литературоведа на тему «Достоевский в мирах братьев Стругацких». При всей любви к Стругацким, всем уважении к «Новому миру» и всем трепете пред Достоевским вынужден признать: муть полная, неумелая и безнадежная.
Мне нравится, конечно, древняя байка про то, как Пелевин на спор рассказал на экзамене про творчество Гайдара, хотя в билете были «Отцы и дети». Но байка хотя бы забавна. А тут школярство какое-то, и Экзюпери кодой.
Похоже, пора вводить мораторий на поездки по творчеству Стругацких. Какой-то фильм Бондарчука в бесчисленных частях получается.
Иэх.

19 thoughts on “Луч света в темной Зоне

    • Сенек, про зайцев, ой, про Николая Федорова — это неактуально. Михаил Игнатьев — вот наш рулевой.
      По существу вопроса имею доложить, что любой инкриминированный Стругацким пример сходства с федоровскими выдумками бледнеет на фоне творчества любого советского фантаста 20-50-х, от Беляева до Казанцева-Шапиро.

      • Кто такой? не знаю или забыл.

        Не надо ругаться, в данном случае речь не про инкриминируемое сходство, как в израильском стругацковедении, а про общность ценностных устремлений. И это серьезно — это для меня один из самых серьезных моментов во всем творчестве Стругацких, без которого оно, на мой взгляд, вообще не может адекватно восприниматься и оцениваться. Выделено жирным шрифтом.

        Насчет любых советских фантастов Геллер уже изрядно поизгалялся, повторять нет необходимости. Интереснее рассмотреть актуальные тексты. Например, недавно я прочел роман с названием из четырех букв, в котором прослеживаются явные сходства и параллели с «Экономическо-философскими рукописями 1844 года» )

        • «Отвечая на вопросы журналистов, Президент Михаил Игнатьев отметил роль СМИ в создании облика современной Чувашии, а Николай Федоров еще раз признался в любви к родной земле.» Не забывается такое никогда.
          Я тебе не ругаюсь, а резвюсь. «Ценностные устремления» я, если позволишь, сопру в некой блокнотег.
          А букв точно четыре было, а не шесть? И в любом случае, когда читают — это видно. Отзывы, то-се. Так шта: ниверю.

  1. Мораторий на поездки — не наш метод. А вот ужесточение визового режима хорошо бы. И списочек нонов гратов.

    • Не спасет. Но, в общем, есть смысл до выправления ноосферы не реагировать на рекомендацию «новое прочтение, открывающее прозу знаменитых братьев с совершенно новой стороны». Или реагировать стремительным бегом в противоположную сторону.

  2. Вообще, если читатель воспринимает НОРМАЛЬНОГО человека как «святого», это подозрительно — невольно заставляет задуматься о том, каков же он сам, читатель.
    Впервые я задумался об этом, когда Столяров раздолбал «Очаг на башне» за нереально-идеальный образ Симагина. Хотя мои друзья, например, ничего особо нереального в Симагине не находили. Невольно пришлось подумать, что Столяров, наверное, в быту большая сука. 🙂

Добавить комментарий для discoursf Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *